– У меня тут для тебя кое-что есть, – шепнула Габрыся, вытаскивая из кармана гладкий, блестящий зеленый камушек. Она встала спиной к воде, опираясь спиной на ограду моста. – Пожалуйста, я бы очень хотела получить ту работу.
Бросила камень за спину, повернулась и проводила его глазами, глядя, как он падает в Вислу, оставляя круги на воде.
– А это для тети.
Еще один камушек, на этот раз горный хрусталь, полетел вслед первому.
– Чтобы анализы были хорошие. А это – для тебя самой, Вислушка. Чтобы жизнь была полнее.
Она высыпала на ладонь из маленького пакетика соль, сахар и мак и бросила горстку этого «корма для добрых духов» в воду. Но в этот самый момент подул ветер, мак и сахар осели на волосах Габрыси, а соль полетела прямо ей в глаза.
– Ой-ой-ой, – она почувствовала боль и жжение под веками. – Опять то же самое! Ветер в глаза, зачем же этот ветер в глаза!
Она судорожно искала платок, когда зазвонил ее сотовый.
– Да сейчас, сейчас, я же ничего не вижу!
Наконец ей удалось достать трубку из сумки:
– Слушаю!
– Привет, Габи! Ты ведь счастливая? – послышался в трубке незнакомый голос.
– Ээээ… да, это я. И по сути, и по фамилии, – ответила Габрыся, слегка смутившись.
– Ну, а будешь, надеюсь, еще счастливей. Это Марта Чарнецка говорит. Твой новый шеф.
– Мммарта? Пани Марта из Букова?
– Она самая. Марта-Нарта. Давай-ка ты приедешь и мы с тобой обсудим условия твоего трудоустройства. Завтра можешь? Завтра суббота, ты сможешь погостить у меня, покажешь, на что способна. У меня новый жеребец, и я бы хотела, чтобы ты им занялась. Так что приглашаю тебя на хороший домашний обед. Предполагается приятная прогулка на свежем воздухе, возможно – костер с печеными зефирками. Ну, как тебе? Что скажешь? Время есть? Ну и здорово. Жду. Пока.
И она отсоединилась.
– Д-да. Время есть. Я приеду, – зачем-то сказала Габрыся в молчащий телефон. – Пока. Хотя… какое такое «пока»?! Стойте, стойте! Я не ослышалась?!
Она потрясла телефоном, слегка стукнула им по загородке.
– О господи, я правда не ослышалась?! Мне действительно звонила Марта Чарнецка? Сама Марта Чарнецка из Букового Дворика предлагает мне работу?! Люди добрые! Я получила работу! Именно ту, которую хотела! О которой мечтала!
Она триумфально вскинула руки вверх, не обращая внимания на упавшие костыли:
– Завтра утром я еду на работу! Слышите, вы, там?
Прохожие украдкой усмехались, глядя на нее, кто-то отводил глаза, а кто-то крутил пальцем у виска. Но она и не надеялась найти у них понимания. Она обратилась снова к реке:
– Вислушка, дорогая моя, любимая, спасибо! Спасибо тебе! Завтра принесу тебе по целому килограмму сахара, соли и мака, а еще крошек принесу, как ты любишь, ну то есть – вроде бы любишь… Хотя нет – завтра не смогу, завтра же я иду на работу! Мне же надо подготовиться! Но это вечером. А сейчас – зоопарк!
Она подняла костыли и поковыляла дальше в направлении Праги, то и дело заливаясь счастливым смехом и глядя на экран мобильника, чтобы удостовериться, что ей не приснилось – ей действительно звонила пани Марта.
На самом деле Габриэла не была безработной. Несмотря на свои особенности – а она была слепа как крот и нога у нее была искалечена – все же она не считала возможным в свои двадцать восемь лет сидеть на шее у тети. У нее были такие знакомые экземпляры: после учебы они паразитировали на своих родителях, дядьках, кузинах или даже супругах, не желая напрягаться. Но Габрыся была другая: едва получив диплом, она сразу же начала искать работу.
Довольно быстро она поняла, что места в ветеринарной лечебнице ей не найти – даже не стоит и пытаться устроиться в одну из множества клиник. И не только потому, что потенциальному работодателяю было невыгодно связываться с калекой, которой нужно было обеспечивать особые щадящие условия и укороченный рабочий день: клиентам тоже не хотелось видеть перед собой доктора-инвалида – это вызывало у них смущение, смешанное с чувством вины, а клиника ведь не богадельня – она должна приносить доход и хозяину, и работникам. И потеря клиентов совсем не отвечает ее интересам. Габриэла это очень хорошо понимала.
Все же ей удалось выпросить один день волонтерства в зоопарке. Там не было смущенных клиентов, а животным было совершенно все равно, кто делает им укол или клизму. В остальные дни недели, кроме воскресенья, она работала кассиром в супермаркете «Карфор». И очень была бы довольна своей работой: среди людей, сидишь себе на месте, пробиваешь автоматически покупки… хорошо. Если бы душа ее не стремилась совсем к другому.