Горячку пороть не стали, когда представившийся им Егором парень после перекуса лег немного отдохнуть, они с братом в сторонке пошушукались и приняли решение посмотреть, что дальше будет. Правда или неправда, что он владеет древними знаниями, может сестра из-за волнения напутала, и только тогда уже точно определяться с дальнейшими планами. Второго Варханова над собой они не потерпят. Но если этот Егор действительно обладает этими знаниями, то они душой и телом себя ему продадут за доступ к ним, в память о своих предках и ради будущих потомков.
Их сомнения развеялись уже следующим утром, когда Егор достал из-за пазухи непонятную коробочку и начал с ней разговаривать.
Сначала они просто удивились.
Но когда эта коробочка принялась ему отвечать девичьим голосом — они забыли, как дышать. Это даже не древние знания, это вообще что-то невообразимое, что они имеют счастье наблюдать.
Значит все правда.
У Шэнли от возможных перспектив даже голова закружилась, смотря на разговаривающего с кем-то Мастера, он принял окончательное решение, завоевать его доверие, абы тот только позволил им с братом и сестрой пока хотя бы находиться рядом с ним. Ну а дальше, за верную службу, больше им просто нечего ему предложить, он надеется, что Егор позволит им хотя бы прикоснуться к крупицам этих невероятных знаний.
Шэнли бросил взгляд на брата, на взволнованную сестру, буквально подавшуюся всем телом к Егору и внимательно слушающую его разговор с семьей.
Решение принято!
Порядок навела пришедшая бабушка, шум как по волшебству стих и с ней я уже вполне нормально пообщался с помощью Хрисана, который дирижировал разговором, давая мне возможность ответить на ее многочисленные вопросы о моем самочувствии.
— Что дальше-то будет, Егорушка? — убедившись, что со здоровьем у меня все в порядке, задала вопрос бабушка.
— Прием, — раздался из разговорника веселый голос Маши, опередивший Хрисана.
— Ай, — прежде чем они успели отключиться, донесся до меня звук шлепка по мягкому.
Я на это только улыбнулся, бросив взгляд на замерших словно истуканы китайцев, старающихся ни слова не пропустить из моей беседы. Но тут же улыбку согнал с губ, начинается серьезный разговор.
— Нормально все будет! До весны у дауров пересидим, а потом… — снова бросив взгляд на китайцев, я обтекаемо уведомил своих об успехе переговоров с немцами: — Нам помогут. Но об этом мы позже поговорим, при встрече. Сейчас же вам надо уходить. У вас все готово? Прием.
— Прямо сейчас уходить? — взволновано уточнила бабушка.
— Прием, — Машку отогнали, Хрисан снова дирижировать разговором принялся.
— Да, прямо сейчас! — твердо ответил я ей, слабину показывать никак нельзя. — Иначе, когда меня примутся дома искать и не найдут, могут кого из братьев, а то и всех разом, забрать. Или вообще — деда, обвинят его в пособничестве и… не будем рисковать. Прием.
— Бабушка расстроилась, — после продолжительной паузы ответил Хрисан. — Но велела всем собираться, выходим где-то через час.
Ох как я удивился этому, но уточнить ничего не успел, Хрисан сам все объяснил:
— Пока ты в сарае в Никольском сидел, мы готовились, животину, какую не забили, к даурам перегнали, самые ценные вещи тоже в мастерскую перевезли. Тут «комоды» наши очень помогли, на одних телегах за раз бы столько не переправили. Так что старики давно уже смирились, что покидать дом придется, но сам понимаешь…
Понимаю, и понимаю очень хорошо, но по-другому просто нельзя. Не дадут нам тут жизни. И то, что уже происходит — это сущие мелочи, по сравнению с тем, что в будущем будет происходить, если все пойдет так, как в мире Георгия Ковача происходило. Тут теперь главное не ошибиться, чтобы это был последний переезд у бабушки с дедушкой и остаток жизни они в тишине, спокойствии и достатке прожили. И самое главное, нужно очень постараться всех сберечь, чтобы не случилось так, как раньше при переезде у стариков случалось, когда они кого-то из близких теряли.
— Понимаю, но… ладно, что впустую воздух сотрясать. Вы там телеги сильно не перегружайте, сейчас главное всех наших переправить, за оставшимися вещами, будет возможность, потом вернемся.
Час пролетел незаметно, связь на какое-то время прервалась, но тут даже у меня на душе тяжело было, хоть давно и настроился на переезд. Старикам же, я даже не представляю, каково им, уже в который раз в их жизни дома лишаться.