Зато Атону возводились храмы по всему Египту. Эти храмы наделялись большими земельными массивами, охотничьими и рыбными угодьями, скотом, пастбищами, обеспечивались рабочей силой. Был учрежден большой штат жрецов – служителей нового культа фараона. Они, как это видно из памятников той поры, были в основном представителями новой служилой знати.
Если прежние боги изображались покровителями одного лишь Египта и его фараона, даровавшими ему победу над его врагами, то теперь новый бог Атон был объявлен богом не только Египта, но также и соседних стран. На это указывают, в частности, те слова из гимна Атону, в которых говорится, что бог солнца Атон восходит над каждой страной, что он создал все страны мира – Египет, Сирию и Нубию и посылает жизнь каждой стране.
Рис. 125. Эхнатон с женой и детьми в лучах «владыки» Атона
Более десяти лет двор во главе с Эхнатоном находился в новой столице, построенной в невероятно короткий срок и ставшей большим городом с величественными дворцами, огромным храмом в честь Атона, обширными садами и особняками сановников, которые похвалялись в надписях на стенах роскошных гробниц своим незнатным происхождением.
Казалось, что динамичные сторонники перемен, возглавляемые непосредственно фараоном, решительно одерживают верх над своими соперниками, а сами перемены приобрели необратимый характер. Однако смерть еще нестарого, но, по-видимому, с юных лет болезненного фараона резко изменила дальнейший ход событий. У непосредственных преемников царя-реформатора – Семнехкара и Тутанхамона, юных и недолговечных супругов его старших дочерей, не было ни авторитета их предшественника, ни его фанатизма и воли, ни самого желания продолжить его дело.
Вдобавок, успешное развитие религиозных реформ Эхнатона сопровождалось полным безразличием фараона ко всем остальным делам государства. В результате этого отношения с крупными государствами Ближнего Востока расстроились. Эхнатон уже не хотел посылать туда золото с отцовской щедростью. Оно было нужно ему самому как для отделки новых зданий, так и для раздачи послушным сановникам. Вавилонский царь Бурна-Буриаш II жаловался на то, что его египетский «брат» неоднократно отпускал вавилонских послов без ответных подарков, а когда прислал золото, то оно оказалось неполновесным. Вместо золотых изображений, обещанных Аменхотепом III царю Митанни Тушратте и даже показанных его послам, Эхнатон отправил позолоченные деревянные.
Дочь вавилонского царя, отданную в жены фараону, Эхнатон оскорбительным образом послал сопровождать всего-навсего 5 колесниц, тогда как при Аменхотепе III вавилонскую царевну, его будущую жену, сопровождали, по официальным текстам, 3 тысячи колесниц. К тому же Эхнатон заключил дипломатические отношения с Ассирией, что также вызвало недовольство Вавилонии, которая сохраняла свои притязания на верховную власть в Ассирии, хотя давно ее уже не осуществляла. А отношения Эхнатона с митаннийским царем испортились настолько, что, как пишет царь Библа Риб-Адди фараону, Тушратта даже двинул свои войска на Финикию и отступил лишь по причине недостатка воды.
Однако Эхнатон не прибегал к традиционной посылке войск, чтобы удержать азиатские владения Египта. Он ограничивался угрозами и полумерами, а то и вовсе оставался глух к мольбам своих сиро-хананейских верноподданных о посылке хотя бы небольшого числа воинов из Египта. Складывается полное ощущение, что он вообще игнорировал наличие проблем во внешних владениях.
Рис. 126. Ахет-Атон в период своего расцвета (реконструкция)
Результатом стало то, что в довольно короткие сроки азиатские владения Египта охватила полная анархия. Из-за ослабления контроля со стороны фараона и его двора представители египетской власти в Сирии и Ханаане и тамошние властители нападали на вавилонских купцов и грабили их караваны. Из покоренных стран перестала поступать ежегодная дань, а новые захватнические войны Эхнатон не вел, предпочитая заниматься своей религиозной реформой, которая требовала немалых расходов (на строительство новых храмов, дворцов и прочего). И если в наследство от Аменхотепа III Эхнатон получил огромную богатую империю на пике своего могущества, то к смерти фараона-реформатора (всего-то за 17 лет!) Египет скатился в состояние страны с расстроенной экономикой и потерявшей все свое влияние во внешнем мире. Так что продолжать реформы Эхнатона было не только некому, но и опасно для судьбы Египта.