Следователь убрал пистолет в свой портфель и тут, помявшись, вдруг спросил:
— Николай, вы не дадите мне свой автограф?
Он извлек из портфеля какой-то журнал десятилетней давности, на обложке которого красовалось фото Николая, где тот был запечатлен на ринге после своей победы на чемпионате мира.
— Что вам написать? — взял Николай журнал в руки и с интересом стал рассматривать обложку — это был польский спортивный журнал «Бокс», ранее ему в руки этот номер не попадался.
— Напишите, пожалуйста — «Моему сопернику, Анатолию Мальцеву, от Николая Севера, дружески. Я никогда не забуду нашу битву на ринге», и распишитесь. Можно так? — следователь густо покраснел.
Николай смягчился, подумав, что в дальнейшем эту незначительную услугу можно как-то будет использовать в том нелицеприятном положении, в котором он оказался. Тем более, это не хлопотно — раньше, бывало, к нему за автографом собирались очереди. И, вообще, чего он на следака вдруг взъерепенился, на самом-то деле? Капитан просто типичный служака, добросовестно делающий свое дело, как говориться, «на своем месте солдафон».
— Конечно! — Николай написал на обложке все, о чем его попросил следователь и спросил: — Так теперь, на правах друга, я могу к вам обращаться запросто по имени — Анатолий?
— Между собой? — разумеется! — Мальцев понизил голос и доверительно добавил: — О чем можно, я буду вас информировать, но только в рамках закона, блюдя, так сказать, тайну следствия. Вы же понимаете?
Следователь протянул на прощание руку, что Николай воспринял, как хороший знак и даже несколько воспрял духом.
Проводив Мальцева, он поторопился записать имя свидетеля, пока оно не выветрилось из головы, и прошел в гостиную, где ему бросился в глаза его фирменный ежедневник, выдававшийся в институте высокопоставленным сотрудникам. Раскрыв его на сегодняшней дате, он и записал полное имя и фамилию квартиросдатчика.
Потом, с внезапно навалившейся тяжестью в ногах, осел на стул, стоящий тут же, облокотился о стол и обхватил голову обеими руками. Так он сидел, покачиваясь из стороны в сторону и теряясь в догадках и по-прежнему не допуская и мысли о какой-либо виновности Ксении. Он не понимал, что случилось, и решил во всем разобраться сам.
ГЛАВА 4
ВИЗИТЫ
Николай стал обдумывать план своих действий на завтра, да что там завтра? — начинать надо уже сегодня, прямо сейчас! Он уже не верил, что Ксения вернется и полагал, что она попала в какой-то серьезный переплет, из которого ее надо срочно вытаскивать. В этот момент он ощутил себя совершенно одиноким, в смысле, одним в поле воином, и остро чувствовал необходимость чьего-либо участия или, хотя бы, совета. К кому можно было бы в этом случае обратиться? К счастью, полагал Николай, один такой человек был — Володя Васильев. В юности они были закадычными друзьями, близкие и теплые их отношения сохранились и поныне, хотя теперь видеться друзья стали значительно реже.
Но сначала Николай решил позвонить Нинель — младшей сестре Ксении, возможно, она что-то знает, может, ей известен и сам убитый.
Он набрал номер телефона Нинель. Та взяла трубку.
— Что случилось, Коля? — спросила она, и по тону его голоса Николаю показалось, что его собеседница была навеселе.
— А почему ты решила, что обязательно что-то должно случиться? — насторожился Николай.
— Ну, просто у тебя голос какой-то взволнованный.
— Я хотел тебя спросить, Нинель, ты не знаешь такого Харитона Иринеевича Федотова?
— А почему я должна кого-то там знать, дорогой?
Эта ее привычка называть его «дорогим», на манер того, как это часто делала Ксения, претила Николаю, ставя сестер по отношению к нему в равное положение. Однако у него не было причин урезонить Нинель — все же родственники, и довольно близкие, как ни крути.
Вообще Нинель, в отличие от старшей сестры, была взбалмошная и довольно беззаботная девица двадцати трех лет от роду и такая же неопределенная, как у сороки завтрашний день. На уме у нее были одни развлечения и женихи, которые, почему-то, по прошествии определенного времени, все ее покидали. На работе она долго нигде не задерживалась, и постоянно просила денег у Ксении, разумеется, не думая их возвращать. И сейчас, насколько знал Николай, Нинель подвизалась в какой-то конторе на не пыльной ниве распространения театральных билетов по организациям и предприятиям со свободным графиком работы.
С тех пор, как восемь лет назад в авиакатастрофе разбились родители Нинель и Ксении, всю заботу о младшей сестре пришлось взять на себя старшей — больше было некому, близкой родни у них в Ленинграде не было.