Келли подхватил его слова.
— Вот-вот, — сказал он высоким, почти страстным голосом, — «Сентинел» просто не сходит с этого конька. Как бы я хотел, чтобы мне поручили эту тему. — Он по-мальчишески засмеялся и погрузился в молчание.
— Мы уже пару месяцев проверяем такие случаи, — медленно сказал Сэмсон. — Даже давнишние. Многие весьма подозрительны. — Его челюсть ходила, как вылитая из чугуна, — он злобно жевал свою сигару. — Ничто я так не ненавижу, как эту тактику — сбить и удрать. Какая-нибудь морда налижется до чертиков, сядет за руль, собьет какого-нибудь парня, а потом удирает, бросив его на дороге мертвым, или при смерти, или изувеченным.
— А как насчет того, что это преднамеренное убийство?
— Кое-что действительно вызвало подозрения. Вроде того, что вызывают нас на место происшествия, — все как будто натурально, только у парня такой вид, будто его били. А вот еще другой случай: единственная отметина на теле, которая действительно могла причинить смерть, — скорее от гаечного ключа, чем от бампера автомобиля. Или: предполагается, что парень сидит дома и обедает, — а на самом деле он мчится по темной дороге, за десять миль от дома. Вот такие дела.
Я последний раз затянулся и раздавил окурок.
— И о чем это говорит?
— О том, что такие происшествия — больше чем несчастный случай. И пахнут преступлением. Та же старая песня, только на новый лад. Вы же знаете, Шелл, как это происходит. В большом городе всегда есть масса больших людей. Большой человек хочет разделаться с кем-то, кто ему угрожает, или просто убрать кого-то с дороги. А большие люди свою работу никогда не делают сами. Они кого-нибудь нанимают, — так же, как мы нанимаем кого-нибудь, чтобы вымыть машину или подстричь газон. Просто деловая сделка, только и всего.
Сэмсон замолчал и закурил свою сигару. Я ждал этого: я знал, что рано или поздно он до нее доберется. Обычно это случалось позже. Он затянулся всласть и сказал сквозь облако вонючего дыма: «Похоже, что убийца — будь то одиночка, или организация, или банда; называйте, как хотите, — делает это за плату. Они выслеживают парня, оглушают его ударом по голове и сбивают, связывают, и все такое, — потом врезаются в него на машине или просто переезжают его; и дело сделано. Может, они одурманивают свою жертву, — мы подбирали трупы курильщиков марихуаны, опиума, пьяниц, всего понемножку.
Я сказал:
— Может, вы понемногу подбираетесь к тому, главному? К самому вдохновителю или к членам такой организации? А, Сэм?
Он потряс крупной головой.
— Гм. Их слишком много. И слишком от многих подозрительно пахнет. Похоже, что за всем этим стоит какой-то негодяй или кучка негодяев. Опять же, кто знает, сколько из них еще ничем себя не выдали? Чисто сработано, и поди докажи, что это не просто несчастный случай. Что здесь — действительно передний бампер, а вот здесь — обрезок свинцовой трубы. — Он опять начал грызть сигару, перекладывая ее в своем широком рту. — Кстати, — сказал он, — Келли тоже работает над этим, а это тоже о чем-то говорит.
Келли встрепенулся и энергично закивал.
— Да, да, — сказал он, — с подлинным верно! Я работаю в «Экземинере» около года и приобрел несколько друзей из темных людишек, — кажется, вы их так называете. — Он смущенно усмехнулся. — Эти друзья — они не выходят открыто и не говорят прямо, что за всем этим стоит такая-то банда, но они уже успели обронить массу намеков и замечаний, пока я старался что-нибудь разнюхать. — Он снова усмехнулся. — Господи, ну и история. Если бы мне удалось раскрыть что-нибудь подобное, мне бы дали вести газету. Наверняка бы дали.
— А как насчет этого Джо Брукса? — спросил я у Сэмсона. — Я ведь как раз расследую его случай.
— Кстати, вот вам еще одно странное происшествие. Его нашли на Солано-авеню, у Елисейского парка, около одиннадцати вечера уже окоченевшего, как замороженная макрель. Его весьма-таки отделали, и спереди и сзади, и лицо тоже в ссадинах, будто его толкали и волокли по дороге какую-то часть пути.
— Вы видели труп? — спросил я.
— Нет. Но мне подробно докладывали. Когда его вскрыли, он был так пропитан алкоголем, будто пьянствовал целую неделю.
— Может быть, — сказал я, — он был на холостяцкой вечеринке и переходил дорогу под носом у грузовика? — Сэмсон посмотрел на меня с отвращением, и я добавил: «Слабо, да?»
— Слабо. Нет, кто-то над парнем потрудился. Во-первых, на нем не было следов столкновения с машиной, а во-вторых, у него проломлена голова. Макушка. Пока что, для публики мы выдали этот случай за обычное дорожное происшествие.