Я заверил ее в том, что знаю, и последовал за ее массивной фигурой в дом. Мы поднялись по лестнице в холл, и там она остановилась и постучала в дверь одной из комнат. Тихим голосом она позвала:
— Гарри.
Изнутри послышался скрип пружин, и мужской голос сонно отозвался:
— А?
Я быстро сказал:
— Большое спасибо, мадам. Я очень ценю вашу помощь, но это — как бы сказать — сугубо частное дело. Я еще увижу вас, когда буду уходить.
Она еще раз чарующе улыбнулась и, переваливаясь, пошла через холл к лестничной площадке. Ступеньки застонали под ее тяжелой поступью. Я вынул из заветного чехла мой тридцативосьмикалиберный и приставил его дулом к двери. Левой рукой я постучал еще раз.
За дверью мужской голос спросил:
— Хэтти? Это вы, Хэтти? — И дверь на один дюйм приоткрылась.
Я быстро вставил в щель нос револьвера, на расстоянии дюйма от опухших глаз Зэркла.
— Потихоньку да полегоньку, — сказал я. — Не шуми, приятель.
Я протолкнулся в комнату и плотно прикрыл за собой дверь. Зэркл попятился к кровати, и я подошел к нему и дохнул пивным ароматом ему в лицо.
— Спокойно, друг, — сказал я. — Одевайтесь.
На нем были полосатые трусы, из которых с одного конца торчали его тощие ноги, а с другого — худощавый торс. Хэтти была права: лицо его было сильно разбито. Вокруг глаз багровели уродливые круги, нижняя губа была рассечена. На левой скуле вздулся яркий синяк и вся левая щека и уголок рта распухли и превратились в неровную рыхлую массу. Его действительно здорово обработали.
Он бессильно опустился на край кровати и с трудом шевеля распухшими губами, проговорил:
— Одеваться? Зачем? В чем дело? — Он был явно испуган.
Я ненавидел свою роль, но другого выхода не было.
— Дрэг хочет тебя видеть, — прорычал я. — Хочет поговорить с тобой еще немного.
Он тоненько заскулил:
— Я уже говорил с ним. Ничего не утаил. Честно!
— Он думает, что ты обманул его насчет себя и Джо. Ведь ты обманул его, Зэркл? Может, с тобой стукнулся кто-то другой, а ты назвал Джо, потому что Джо не может сказать «нет»?
— Честно, мистер, я сказал ему правду. — Слова вырывались из него, — он конечно же не хотел новой встречи с Драгуном. Глядя на его лицо, я его не осуждал. Он продолжал: — Джо и я, мы были только вдвоем, как я ему говорил. Мы провернули это дело десять или двенадцать раз, когда были приличные ставки. Я подходил к окошечку и Джо выплачивал мне деньги. Потом мы встречались, и я делился с ним. Вот и все. Клянусь, это все, что мы делали. Больше никто, — только мы двое. Я же сказал Дрэгу, — зачем повторять одно и то же? — Он нервно потирал руки; на лбу блестели капельки пота.
— Ничего не знаю. Дрэг велел привезти тебя к нему.
— Пожалуйста, мистер, — заскулил он, — не везите меня к нему. Он убьет меня. — Голос его срывался. — На этот раз наверняка убьет.
Я спросил:
— И ты точно не можешь сказать ему, как погиб Джо? Ведь в тот вечер, когда он попал под машину, вы договорились встретиться.
Он отрицательно покачал головой.
— Я ничего не знаю о смерти Джо. Зачем он теперь хочет это знать? Почему не спросил меня, когда я у него был? Джо сказал, что, может, придет, а, может, нет. Он не пришел, и я решил, что он просто передумал. — Его лицо искривилось; казалось, он вот-вот заплачет. — Меня допрашивала полиция. Они без конца меня спрашивали, и я сказал, что был дома. Я и в самом деле был дома. Я ничего не знаю про Джо. Ничего, ничего. — Он застонал: — Я сказал ему про Джо и про себя все, все. Оставьте меня в покое!
Я смотрел на него: он был таким маленьким и жалким, сжавшись в комок на кровати среди скомканных простыней.
— О’кэй, Зэркл, — сказал я. — Успокойтесь. Никуда я вас не повезу. Драгун вовсе не посылал меня за вами. Я сам пришел.
Он поднял голову и недоверчиво уставился на меня.
Я продолжал:
— Я хотел узнать у вас правду и боялся, что вы не скажете, если я просто спрошу вас, как было дело. Это был гнусный розыгрыш. Простите меня, но я должен был узнать правду. Я спрятал револьвер в чехол.
Чувство облегчения выразилось на его лице, и он прошептал:
— Вы — не от Дрэга? Он в самом деле не хочет меня видеть?
Я покачал головой.
— Мне жаль, что я не мог иначе. Меня зовут Скотт. Шелл Скотт. Я частный сыщик. Если я когда-нибудь смогу быть вам полезным, найдите меня, и мы будем квиты. Мой адрес есть в книге.
Лицо его по-прежнему выражало облегчение, но по мере того, как до него доходил смысл моих слов, глаза его разгорались гневом; и вдруг он зарычал: