— Ой, который час? Я, кажется, на рыбалку опоздала.
— Даже не думай, — не открывая глаз, сказала я. — Ни на какую рыбалку я тебя не пущу. Еще чего?
Но Лялька, не слушая меня, полезла в рюкзак и стала рыться в своих вещах.
— Где мои черные джинсы? Ты не брала?
— Ляль, я серьезно. Никакой рыбалки с незнакомыми мужиками...
В дверь постучали, и дяди Жорин голос возвестил, что, действительно, никакой рыбалки сегодня не предвидится, потому что мы срочно уезжаем в Киев.
— Максим звонил, — сообщил он. — Час назад он вылетел из Москвы и ночью будет в городе. Так что поторопитесь.
Я тут же вскочила с кровати. Значит, Макс едет! Значит, он обо мне все-таки беспокоится! Значит...
Я вытащила из-под кровати свою дорожную сумку, расстегнула молнию и начала метать в нее все, что попадалось под руки. Смела с комода всю косметику, расчески, кремы...
А Лялька по-прежнему рылась в своей сумке.
— Ну где же эти джинсы? — бубнила она. — Ты лазила в мою сумку?
Я отрицательно мотнула головой.
— Мне твои джинсы без надобности, я в них все равно утону, — ответила я. — И вообще вон они на стуле валяются. Сама бросила, а теперь на других сваливаешь.
Я подняла со стула Лялькины джинсы и бросила ей на кровать.
— Вообще-то я их из рюкзака не доставала, — сказала Лялька, — и фотоаппарат тоже. — Она отбросила в сторону рюкзак и, подойдя к комоду, взяла в руки свое цифровое сокровище.
— Признавайся, Марьяшка, ты лапала мой фотоаппарат?
Я от нее отмахнулась.
— Ничего я не трогала. Отстань. И без тебя голова раскалывается. Засовывай лучше все в рюкзак и пошли. Где у нас анальгин, кстати?
— Нет, ты погоди, — не унималась Лялька, — сначала у нас конфеты украли, потом доллары, а теперь уже и по сумкам начали шарить. Посмотри, у тебя ничего не пропало?
Я свои сумки уже упаковала и стояла в дверях.
— Ляль, хватит дурить, — примирительно попросила я. — Пошли уже.
Я стала спускаться вниз по лестнице, а Лялька за моей спиной все еще продолжала что-то бурчать.
Внизу нас ожидали дядя Жора и уже готовый к отъезду Фира. Он скромненько попивал за обеденным столом чаек, а рядом сидели радостный боцман и печальная тетка Марта. Увидев нас с Лялькой, она сразу же запричитала:
— Ну что же так мало погостили? И куда вы на ночь глядя едете? Поехали бы завтра...
Я подошла к доброй женщине и обняла ее за плечи.
— Надо, Марта Теодосовна, — сказала я. — Нас ждут в Киеве.
Мы стали загружаться в машины. Лялька запихнула рюкзаки и большие сумки в багажник, те, что поменьше, поставила на заднее сиденье, между сиденьями мы пристроили банки с вареньями и соленьями, которые по доброте душевной презентовала нам тетка Марта, и на оставшееся свободное место в уголке посадили деда Фиру. Я собиралась сесть впереди рядом с Лялькой, но дядя Жора меня остановил.
— Нечего душиться в одной машине вместе с вещами, — крикнул он из своего джипа. — Пересаживай деда ко мне и сама сюда садись — будешь дорогу показывать.
Уж не знаю, какую в кромешной тьме я могла показать ему дорогу, но спорить не стала и вместе с Фирой перебралась в его здоровенный джипище. Боцман открыл ворота, и наши машины (джип впереди, Лялькина «судзука» сзади) цугом стали выползать со двора.
И в это самое время к дому спешным шагом подошел Кит.
— Вы в город? — спросил он. — Я с вами. В моей машине стартер что-то барахлит, а мне в город очень надо.
Мы не возражали. Отчего же не помочь человеку? У него машина сломалась, а у нас их целых две и к тому же полно свободных мест. Кит быстро забрался в Лялькину «судзуку», и наш небольшой караван вновь тронулся с места.
Тетка Марта горестно качала головой и крестила нас на дорожку.
— Зря все же на ночь глядя, — причитала она вполголоса, — надо было уж завтра с утра...
Зря — не зря, а я была рада, что уезжаю. Скоро увижу Макса. Соскучилась страшно. Да и домой уже было пора.
Мы выехали на асфальтированную дорогу и плавно покатили сквозь тьму. Однако так гладко мы катили не долго. Очень скоро хорошая дорога закончилась и начался сущий кошмар. Машины ныряли в ямы и с ревом поднимались на бугры. Нас в машинах бросало из стороны в сторону. Я сидела впереди рядом с дядей Жорой и одной рукой упиралась в торпеду, а другой — держалась за ручку двери. Ко всему прочему, я, как-никак, была пристегнута ремнем безопасности. А вот бедного Фиру на заднем сиденье безжалостно мотало из стороны в сторону. Он беспрерывно ездил по кожаным сиденьям от одной двери к другой. Надо было остановиться и поменяться с ним местами, пока он себе зубы там не выбил.