— Я ж не знал, что вы сегодня приедете. Я, кстати, звонил тебе, да у тебя телефон не работал.
Он окинул взглядом нашу компанию из четырех человек и сообщил, что из съестного имеются только пельмени и копченая колбаса.
Этого было вполне достаточно. Ужин мы приготовили из того, что было, и буквально за какие-то пятнадцать минут. И надо сказать, что, несмотря на то, что времени и терпения на приготовление разносолов у нас не было (есть очень хотелось), он получился вполне приемлемым и даже из трех блюд. На первое были поданы пельмени с бульоном. Это делается очень просто. В кипящую воду бросаются мороженые пельмени, а затем туда добавляется наша фирменная приправа, которую тетя Вика засаливает на зиму и в которую входят помидоры, перец, укроп, лук, петрушка и еще что-то. В общем, благодаря этой приправе любой самый невыразительный суп приобретает неожиданно пикантный вкус и весьма привлекательный вид. На второе мы по-братски поделили колбасу, добавив к ней фаршированный перец из привезенных нами банок, а также всякие разные маринованные огурчики, помидорчики, грибочки и фигочки...
А вот к чаю у нас ничего не было.
— Жалко, что у нас все конфеты украли, — хохотнула Лялька. — Сейчас бы очень пригодились.
— Что? — снова испугался отец. — Вас, что, ограбили? — Он отставил от себя тарелку и, позабыв про правила хорошего тона, поставил на стол локти и уставился на нас с Лялькой. — Что там у вас произошло? Я еще по телефону почувствовал, что ты мне чего-то не договариваешь. — Отец погрозил мне пальцем. — Давайте-ка рассказывайте.
Мы подробно рассказали про все перипетии нашей поездки, не забыв упомянуть и про труп в подъезде, и про разбитый «Фольксваген» на дороге с похожими на мои номерами, и про дядю Жору.
Отец только охал и периодически повторял:
— Надо было мне с вами ехать. Зря я не поехал.
Когда он сказал это в пятый раз, Фира не выдержал и съязвил:
— Надо было, надо было! Так что ж ты не поехал?! Небось опять из-за какой-нибудь юбки девчонок одних бросил!
Отец мгновенно окрысился.
— А ты вообще бы лучше помолчал! — накинулся он на Фиру. — Из-за кого весь этот сыр-бор затеялся?!
Они с Фирой препираются постоянно и по любому поводу — такие вот характеры. Никогда ни в чем друг другу не уступят. Фира уже открыл было рот, чтобы возразить, но я, не дав разгореться перепалке, сделала важное заявление:
— Я знаю, что они искали, — сказала я драматическим голосом.
Все уставились на меня.
— Что? — хором спросили Лялька и Фира.
— Кто? — не понял отец.
Я велела им подождать одну минуту и отправилась на террасу за пакетом с привезенным из-за границы мусором.
Когда я вернулась в гостиную, которая, к слову сказать, являлась одновременно и столовой, вся грязная посуда, оставшаяся после ужина, была уже убрана, и Лялька намывала ее, стоя возле раковины за барной стойкой. Если гостиная и столовая располагались у нас в одном помещении, то кухня все-таки была несколько отделена барной стойкой. Но в принципе и она тоже была тут же, где и все остальное. Такой вот американский вариант, когда все вместе.
Хотя раньше у нас на даче было все по-другому — сплошные перегородки и маленькие комнатки. Но после того, как отец впервые съездил в Америку, он предложил все перегородки попереломать и все комнатки-клетушки объединить. В результате получилось одно большое просторное помещение, где мы гужуемся теперь всей семьей да еще со всякими разными друзьями и подругами в придачу.
Я подошла к столу и, подняв перед собой мусорный пакет, перевязанный резинкой, потрясла им перед глазами домочадцев.
— Вот! — объявила я. — Вот она — «бомба»! — и, бросив пакет на пол, нагнулась за газетами, чтобы застелить ими стол. Не раскладывать же мусор прямо на скатерти.
Последовавшая за этим реакция родственников была неадекватной. Тетя Вика схватилась за сердце и приготовилась потерять сознание, Фира упал на пол и прикрыл голову руками, отец сбил меня с ног, благо, это было несложно, поскольку в этот момент я как раз нагнулась за газетами, и навалился на меня всем телом, а Лялька, подхватив с пола мусорный мешок, одним движением лихо выбросила его в окно. После этого в комнате воцарилась гробовая тишина. Я на всякий случай тоже помолчала и полежала на полу, не дергаясь, но потом, когда мне это уже надоело, я заерзала и придушенно спросила:
— В чем дело-то? Что за цирк?
Лежавший рядом Фира приподнял ладошку от головы и, поглядев на меня одним глазом, прошептал:
— Сейчас рванет, подожди.