Яйцеклетка. Часть 1. Мечты сбываются, когда судьба не против
Аннотация:
- Ощущения есть реальность? - Да... - Как я могу это проверить? - Ты? Никак... - Реальность может не совпадать с ощущениями? - Конечно... - Тогда какой смысл в моих ощущениях? - Иллюзия реальности тоже реальность...
ЧАСТЬ 1. МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ, КОГДА СУДЬБА НЕ ПРОТИВ ГЛАВА 1 Книга слегка припорошена снегом. Томик в жестком переплете на две сотни страниц, заботливо вложенный в одноразовый шуршащий пакетик. Сквозь матовый полиэтилен просматривается название: "Неизвестная Стихия". Имя автора почти неразличимо, мешает покрывальце из снежинок. Рядом алеет пара свежих подмерзших гвоздичек. Положили утром. Петр незаметно огляделся. У церквушки толпится народ, окружив скорбной полуподковой выход. Кому до старика дело? С трудом присев, он торопливо сгреб в мусорный мешок засохшую массу старых цветов, несколько пластиковых стаканчиков и огарки разноцветных свечек. В основании обелиска под слоем снега неожиданно обнаружился плоский флакончик элитной водки, облепленный ледяной крошкой. Усмехнувшись, Петр отправил бутылку в мусор. Сняв рукавицы, еще раз привычно стрельнул глазами по сторонам, быстро подобрал книгу, отряхивая снег. Разогнувшись, поправил старомодный клетчатый шарф, упихивая выбившиеся концы за пазуху. Книга надежно легла во внутренний карман. Даже видеонаблюдение вряд ли заподозрит неладное. Обычная ежедневная возня персонала на рабочих местах. И - он точно знает - в этой части кладбища видеонаблюдение не предусмотрено. Пройдясь веником по седому граниту, Петр окончательно уничтожил следы преступления. С дорогого обелиска за ним внимательно наблюдает мужской барельеф. "Прости, братан, - неожиданно родилось мысленное обращение. - В моей коллекции этого сборничка нет. Тебе ни к чему, а мне будет, о чем подумать". Вытянув из валенка мягкую щетку, он смахнул снег с барельефа. В очередной раз придирчиво оглядел литое изображение. Распахнутый ворот джинсовой рубашки, высокий лоб, зачес коротких волос. Открытое, без морщин лицо, полуулыбка. При желании можно разглядеть искорки в глазах. Очень жизнеутверждающе. Памятник появился в позапрошлом сентябре, ровно через два года после смерти. Заказная работа не местного исполнения в виде энциклопедического тома невероятных размеров. Беломраморное страничное нутро в шикарной толстой обложке из черного карельского гранита. Под барельефом объемная вязь почерком усопшего: "Глеб Параллельный". Золотом посмертный стих-посвящение, даты входа и выхода. Немного не дотянул до сорока пяти... Петру нравится памятник, хотя лицо выглядит чрезмерно оптимистичным, даже несколько беззаботным. Этакий баловень пера - сел, придумал, написал. Если бы все было так просто, читающие дамы и господа... - Иваныч, ты часом не знался с ним? - неожиданно раздался сзади прокуренный голос директрисы. Петр сунул щетку за голенище, неспешно поднял заметно потяжелевший мешок. Отряхнув веником валенки, одернул засаленный пуховик. Неловко развернулся всем корпусом к начальнице, чуть прихрамывая на левую ногу. Поправляя линялую кроличью ушанку, он невзначай надвинул ее на глаза. Впрочем, это перебор. Надо быть естественней. Марго весьма сметливая баба. - Это вы про что, Маргарита Львовна? - негромко спросил заместитель, сгорбившись в учтивом полупоклоне. - Не про что, а про "кто"! - Директриса куталась в куцую песцовую шубку с капюшончиком, стараясь не повредить прическу. Фасон "для работы с клиентами". В ближайшем проезде высился служебный джип "лексус". - Ты меня, Иваныч, за лохушку не держи! Я давно заметила, как ты тормозишь у могилы, будто примагниченный. Поди, из одной бутылки вдохновение черпали, а? - Господь с вами, Маргарита Львовна! - хохотнул подчиненный, утирая рукавицей налет инея с бородатого лица. - Кто он, и кто я? Да с чего вы взяли, что покойный алкал? Говорят, он книжки интересные слагал, вон цветов-то сколько тащат, не переставая. Посему и приходится чаще других внимание уделять. Вы меня первая к ответу призовете, ежели непорядок с захоронением случится... - Еще как алкал! - назидательно воскликнула директриса, зябко притопывая модельными полусапожками из белой замши. - Они, творческие натуры, все бухари! По пьяному делу и представился, прости, Господи, за речи бранные! А насчет порядка, ты верно заметил! Глаз не спускай. А то вдовушка-то писательская в момент разгон учинит! Нельзя, чтоб народная тропа зарастала. Поклонники таланта, понимаешь, с могилки должны прямиком в лавочку, да книжек прикупить. Память тоже приносит прибыль! А иначе, какой толк с покойника?! Только чем она думала, когда в бюджетном углу место покупала? - Зачем вы так, Маргарита Львовна? - удивленно протянул Петр. - Лицезрел я вдовушку неоднократно. Вроде неплохая женщина. Скорбит по усопшему... - Ага, как же не скорбеть! - язвительно поддакнула начальница, настойчиво обернувшись в сторону "лексуса". - Она теперь вдова литературного гения! А когда-то была женой обыкновенного алкаша-графомана. И за что некоторым бабам так фартит?! Тонированное стекло автомобиля наполовину опустилось. Упитанная физиономия водителя-охранника заученно изрыгнула, перекрывая шум ветра: - Маргарита Львовна! Вас к телефону! - Извини, Иваныч, земные дела ждут! У нас еще будет время о вечном посудачить. - Директриса засеменила к машине. - Да, сегодня важного человека хоронят. Вон, уже отпели. Пригляди там, чтобы по-людски закопали! Да соседних могил не потопчите, знаю я вас! Мне потом отбрехиваться от родственничков! Сейчас дурных нет, все бабки считают. Ты понял? - Сделаем в наилучшем виде, Маргарита Львовна, не извольте беспокоиться. - Ой, Иваныч! - Директриса обескуражено рылась в кармане шубки, торопливо возвращаясь. - Совсем заговорилась! Тебе кое-что причитается! Принимай подарочек! Будешь теперь на связи, по ранжиру положено. Платить не надо, это корпоративный тариф. Держи, пока я добрая! Она настойчиво протягивала ему свой мобильник. В другой руке поблескивал хромом новенький смартфон. Ей, похоже, тоже обломился презент. - Зачем он мне? - удивился Петр. - Я всегда на связи. Куда я денусь с кладбища? - Дают - бери! - Марго сунула телефон в карман пуховика. - Уговорили... Петр не видел, как из-за черного стекла его внимательно сверлят безразлично-серые глазенки водителя. Бывший спецназовец Сашок вступил в должность месяц назад. Он никак не может взять в толк, зачем директриса держит около себя этого убогого калеку. "Неизвестная Стихия"... Быстро управились, ничего не скажешь. Анонс в инете едва ли не на прошлой неделе появился, а книга уже в продаже. Удивительно, но авторское название сборника не поменяли. Вероятно, оно вполне устроило специалистов по литературному маркетингу. Добротная получилась книжица. Лаковая обложка, белоснежная плотная бумага, качественная печать. С дизайном слегка погорячились, романтики многовато. Престижное издательство, ух ты, мать вашу! Тираж 300 тыс. экземпляров?! Принимай поздравления, Глебушка... Непостижимо, парадоксально, смешно... Стихи не имели ни малейшего шанса когда-либо быть опубликованными. Этот сырой бред даже в сеть нельзя выкладывать - раздерут в клочья, размажут кроваво сопливые ошметки по виртуалу стартующим в назидание. Всей невидимой орде домашних самописцев, рвущихся к "пониманию", кто не уяснил железного правила засасывающих инетовских читален - прежде чем нырнуть, подумай, хватит ли сил всплыть обратно? На титульном листе крупным нервным почерком: "Серега, прости нас...". Петр ухмыльнулся. Очень лаконично, трогательно и главное - вовремя. Чего же не уточнили, кого прощать, за что? Не парьтесь, ребята. Бог простит. Ему сподручнее... Смеркается. Он намеренно не включает свет. В это время еще положено обихаживать территорию. Десять минут назад черный "лексус" укатил в город. Как по расписанию, не позднее пяти вечера. Предварительно Сашок упихал в багажник пару ящиков спиртного, объемистые пакеты с продуктами, сложил несколько ярких разнокалиберных коробок в подарочной упаковке. Напоследок небрежно бросил на заднее сиденье огромный букет роз. Почтительно склонив бритую башку, в которой при Марго появляется резиновая дырка-улыбочка, распахнул перед начальницей дверку. Этот спектакль без комментариев Петр почти ежедневно наблюдает из оконца небольшого полуподвального помещения, которое служит ему домом и мастерской с тех пор, как Марго взяла на работу. Взяла в тот самый день, когда он впервые увидел могилу Глеба Параллельного. Вернее, Сергея Владимировича Хлебова. Именно так было написано на табличке, прибитой к скромному дубовому кресту. Хмуро оглядев свежий холмик, увенчанный бюджетным венком "Спаси и Сохрани", да парой усохших букетиков, он, словно пьяный, проковылял к родителям. Там и наткнулась на него бдительная директриса, заметив непонятного визитера, сидящего в позе мыслителя пятый час. Петру в некотором смысл