— Господин профессор, дорогой мой, добрый господин профессор, — снова начала Паулина, и по щекам преданной служанки покатились слезы. — Послушайте: в жестяной курице созрело яйцо совсем не вашего зверя, чье имя я не могу и выговорить…
Профессор Дилювиус выпустил из рук кошку и пристально уставился на экономку широко раскрытыми глазами.
— Господин профессор, — продолжала Паулина, — яйцо раскололось три недели назад, в тот день, когда вы так крепко заснули! Вас посетил тогда господин советник медицины. Он сказал, что температура в жестяном ящике чересчур повысилась. Но он опасался, что горечь утраты будет для вас слишком болезненна. Поэтому он взял другое яйцо, нарисовал на нем чернилами пятна и поместил это яйцо в инкубатор. И сегодня из него вылупилась — утка!
Гибель Земли
I
«…И пертурбация эта наблюдалась в нескольких различных местах. Ввиду этого было бы очень важно, в целях сравнительного исследования, организовать правильные наблюдения во всех европейских обсерваториях. Надо надеяться, что опасения моего молодого сотрудника окажутся тогда преувеличенными; иначе нас, право, было бы жаль… не правда ли, уважаемый и дорогой коллега?
Не теряю надежды, что вы все же соберетесь, наконец, посетить нашу обсерваторию и дадите мне возможность показать вам наш новый 50-дюймовый инструмент. Соберитесь-ка поскорее, право: ну вдруг это правда, и мы с вами так и не успеем повидаться?
До свиданья! И да будет нам действительно суждено свидеться.
Ваш Т. Е. Лескоп».
Директор получил это письмо у себя в кабинете обсерватории в П. и по прочтении просидел несколько времени в глубоком раздумьи, потом быстро поднялся, нажал одну из кнопок у себя на столе и приказал вошедшему служителю попросить д-ра Штейнвега.
Когда доктор вошел, директор молча протянул ему полученное письмо и тот так же молча принялся читать его. По его выразительному, умному лицу было видно, что по мере чтения его живой интерес к содержанию письма возрастал с каждой строкой.
— Что вы скажете, доктор? — спросил директор обсерватории, когда тот положил на стол прочитанное письмо.
— Г. директор, письмо не сказало мне ничего нового, хотя последние выводы и несколько неожиданны для меня…
— Как?… Вы, значит, с своей стороны…
— Эти пертурбации я наблюдаю уже несколько недель.
— Вот как? И даже не сообщили мне об этом?
— У меня не было достаточной уверенности, г. директор. Случай этот настолько необычаен, так резко выходит из обычного круга астрономических событий…
— Понимаю, дорогой доктор. Какого же вы мнения об этой таинственной истории?
— Г. директор, я и теперь предпочел бы еще не высказываться. Но на основании своих наблюдений и вычислений я все же, кажется, могу сказать, что…
— Что? Говорите же, дорогой доктор!
— Что… как это ни кажется фантастичным и ненаучным… какое-то неизвестное небесное тело, — огромное, колоссальное, — приближается с невообразимой быстротой к нашей планетной системе…
— В таком случае, оно давно должно было быть видно и было бы замечено какой-нибудь обсерваторией?..
— А если… это невидимое светило?
— Вы хотите сказать, что, — согласно гипотезе Голечека, — это, быть может, комета, лишенная возможности выйти на своем пути из круга солнечных лучей? Вроде кометы «Хедив» 1882 года, тоже только случайно открытой в непосредственной близости от Солнца с помощью фотографического снимка, сделанного в момент полного солнечного затмения?
— Да, эта гипотеза могла бы объяснить по крайней мере ее невидимость; но непонятной и загадочной все же остается степень ее огромного влияния на нашу систему, — например, на орбиту Луны; влияния до того огромного, что оно заставляет предположить массу, гораздо более грандиозную, чем обыкновенно имеют кометы.
— Но в таком случае это вовсе и не комета в обычном смысле! Кстати: не пытались ли вы — по изменениям, замеченным в системе — точнее вычислить положение неизвестного виновника пертурбации, элементы его орбиты?..
— Нет еще, г. директор.
— Ах, в таком случае займемся этим сразу же. Данные, имеющиеся в этом письме, значительно облегчат эту работу.
И директор передал своему главному ассистенту объемистое письмо, с заключительными строками которого мы только что познакомились.