— Гарольд, познакомься, — сказала миссис Фонкль. — Это доктор Бим. Доктор Циппер рекомендовал его для консультации. Он считает, что ты представляешь собой загадочный феномен и, возможно, сенсацию в медицинском мире.
Доктор Бим торжественно кивнул.
Я тоже торжественно кивнул. И задумался. Ведь если доктор Циппер был убежден, что я симулянт, зачем вызывать консультанта?
Я мысленно обратился за советом к доктору Хикхофу.
— Желаю успеха, Гарольд, — сказала миссис Фонкль. — У нас как раз середина серии. Простите, но я должна вас покинуть.
Доктор Бим вышел в туалет, вымыл руки и вернулся ко мне в комнату. Затем он натянул матерчатые перчатки.
— В жизни не видел, чтобы доктор так делал, — сказал я.
— У каждого свои манеры, — ответил доктор. — Ну что ж, приступим.
Доктор Бим обстучал меня кулаками, словно молотком.
— А теперь, — сказал он, — закройте глаза и откройте рот.
Я зажмурился и распахнул пасть.
— Когда я разрешу, — сказал доктор, — откроете глаза. Но не раньше. Высуньте язык. Господи, как он у вас обложен!
— А-а-а-а…
— Не открывайте глаз!
— Бррр!
— Закройте рот!
Мои зубы лязгнули по металлу. Во рту у меня оказалось дуло пистолета. Глаза мои широко раскрылись.
— Попрошу без шума, — сказал доктор.
Он вытащил пистолет из моего рта, но держал его наготове.
— Полагаю, — сказал я, — что имею дело с Наглем. Как вы меня выследили?
— Просмотрев все объявления о сдаче комнат в наем в день, когда вы нас покинули. А затем задавая вопросы в этом районе.
— Что ж, неглупо, — признал я.
— Спасибо, — сказал Нагль, отдавая должное моей объективности. — Как жаль, что мы не смогли прийти к цивилизованному соглашению. Мне бы хотелось, Гарольд, чтобы вы поняли движущую силу моих поступков. Возьмите моего отца. Всю жизнь он писал заметки и сноски, на него же за пятьдесят лет никто не сослался. Ни разу за всю карьеру он не смог сделать мирового открытия. И вдруг в один прекрасный день заявляется ваш друг Хикхоф и тащит с собой чудом сохранившееся живое яйцо глака. И во весь свой наглый голосище он спрашивает: «А ну-ка, догадайтесь, доктор Нагль, что у меня в кармане?» И вот в тот момент на закате научной жизни моего папы перед его взором замаячило Свершение. Уходя в вечную тень, он увидел яркий луч света.
— Я его понимаю.
— Можете ли вы понять, что означает яйцо глака для старого антрополога?
— Могу.
— Оно означает бессмертие! Впервые в жизни мой отец упал на колени. Он умолял бессердечного Хикхофа. Он просил всего-навсего половину открытия. Даже не пятьдесят один процент славы, а лишь пятьдесят процентов. Он готов был назвать глака «Открытием Хикхофа — Нагля». А Хикхоф расхохотался ему в лицо.
— Яйцо много значило для доктора Хикхофа, — сказал я.
— На папиных похоронах я поклялся, Гарольд, что память о моем отце будет основана не на уточнениях к чужим открытиям, а на настоящем глаке. И я намерен выполнить свое обещание.
— Нагль, признайтесь, — сказал я. — Действительно ли вами движет любовь к отцу или ваша собственная страсть соответствовать достижениям ваших предков?
— Вы рискуете своим скальпом!
— Простите, но я выполняю чужую волю. Вы же прочли письмо с надписью «ПЕРВОЕ»?
— Сегодня я прочту письмо с надписью «ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ».
— К сожалению, второе письмо утеряно, — ответил я. — Когда я пришел в себя в больнице после того, как вы…
Нагль почесал правое ухо.
— Что ж, — сказал он, — допускаю. Впрочем, это ничего не значит. Что может быть в письме «ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ», кроме рассуждений о староанглийском языке? Да и в этом, надо сказать, он ничего не смыслил.
— Постыдитесь, Нагль, — усовестил его я. — Хикхоф уже давно почил.
— Пусть «ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ» горит синим пламенем. В этой жизни важно только яйцо.
— Мы сможем стать партнерами, — предложил я.
— Ха-ха! Вы опоздали, Гарольд. Я не желаю никакого партнерства. Отдайте мне открытие Нагля. И если вы посмеете усомниться в моей решительности, если вы хотя бы пикнете, то тут же присоединитесь к Хикхофу в небесном хоре с ангелами.
На вид он казался вполне приличным парнем. Лицо, как у мистера Пиквика. Совсем не похож на киллера. Да разве разберешься в людях?
— Яйцо лежит под подушкой, — сказал я.
Мне повезло.
Наглю не приходилось раньше видеть яйцо глака. Он расцвел, когда я протянул ему куриное яйцо.
Он схватил яйцо, и рука его дрожала.
— Не спешите, — предупредил я.
— Приятно было познакомиться, — сказал он, заворачивая яйцо в полотенце и кладя в саквояж. — Не исключаю, что когда все это благополучно закончится, мы с вами встретимся за шахматным столиком.