— Как замечательно, что вся эта суматоха происходит из-за обычного яйца, — сказала мисс Муниш.
— Кстати, о яйце: можно мне на него взглянуть?
— За такие деньги я из него омлет для вас сделаю.
Сперва мисс Муниш заперла входную дверь, хотя, на мой взгляд, нашествие клиентов ей явно не грозило. Затем она провела меня мимо ошейников, клеток, поводков, пакетов и коробок с кормом, мимо парикмахерского стола, покрытого разноцветной шерстью, к маленькой задней двери.
За дверью обнаружилась ведущая наверх лестница.
Квартира мисс Муниш располагалась на втором этаже как раз над «Пудельвиллем». От нее исходило ощущение несколько потертой элегантности.
Потолки в комнатах были высокими, окна украшены витражами, между комнатами возвышались арки, мебель была пышной, но, как и все остальное, запущенной. Протухшая гордыня.
Мне указали на голубое бархатное кресло с ручками, похожими на боксерские перчатки. Я покорно сел и принялся ждать.
Она направилась в соседнюю комнату, очевидно, спальню, и принесла оттуда картонную коробку. Такую коробку вам даст бакалейщик, если вы скажете, что вам не в чем нести к машине пакеты с горохом.
На крышке было неровно написано губной помадой: «Осторожно: стекло! Держать в тепле!»
Не знаю, что я ожидал увидеть — хрустальный ларец или шкатулку черного дерева, но увидел лишь картонную коробку.
Эльза Муниш вытащила из коробки с полфунта мятых старых газет, затем шар, замотанный в бархат. Осторожно, но не слишком, она развернула яйцо, и наконец-то я его увидел.
Яйцо как яйцо. Раза в два-три больше куриного, серое в лиловую крапинку.
Сделав вид, что вижу его не впервой, я произнес:
— Ага, это именно оно!
Она протянула мне яйцо, и я его исследовал. Яйцо было теплым и целым на вид. Я тут же завернул его в бархат.
— Доктор Хикхоф часами сидел в этом же кресле, — сказала мисс Муниш. — Он полагал, что это яйцо его родственник. Он это чувствовал.
— Я знаю.
— Он уверял меня, что в этой комнате полно сквозняков. Он заботился о яйце, как о родном человеке.
— Без всякого сомнения.
— Мистер Норт, а не перейти ли нам к делу? Боюсь показаться вам бездушной, но жизнь продолжается.
— Дело делом, — согласился я. — По поручению доктора Хикхофа я готов выписать вам чек на 2500 долларов.
— Ах, как это мило с вашей стороны, — пропела она, укладывая яйцо в картонку.
— Ну что вы, это мой долг!
— Дорогой мистер Норт, — продолжала мисс Муниш, — я чувствую себя королевой ведьм, простите за выражение. Но беда в том, что сегодня утром мне позвонил мистер Нагль и предложил за яйцо 4500 долларов. У него нет больше ни цента, но он готов все отдать за это самое яйцо.
— Но вы же обещали доктору Хикхофу!
— Мистер Норт, что такое деньги? Что мы можем купить? Время? Здоровье? Моя ипохондрия стоит бешеных денег. Доктора обдирают меня, как липку. Мне за них стыдно. Разрешите, я вам кое-что покажу.
Она унесла яйцо в спальню и вернулась с большим толстым альбомом.
— Вот под этим переплетом, — сказала она, — скрываются рентгеновские снимки моих внутренних органов за последние пять лет. А также ряд снимков моих родных и друзей. Вы только посмотрите! Вот мой мочевой пузырь. Он стоил мне пятьдесят долларов. А это гортань, которая обошлась мне в двадцатку. Смотрите, смотрите — это мое сердце, а это легкие. Наконец — нижний отдел кишечника. Вы можете себе представить, сколько стоит этот альбом?
Мне было неловко разглядывать ее внутренности, все-таки мы только недавно познакомились. Если бы в специальных медицинских журналах печатали цветные вклейки, она бы разбогатела, потому что все ее внутренние органы показались мне аккуратными, чистенькими и гладкими. После того как мы прошли весь альбом, я почувствовал, что знаю ее уже многие годы.
— Мисс Муниш, — произнес я. — Буду с вами предельно откровенен. Как говорится, выложу карты на стол. Доктор Хикхоф оставил мне некоторую сумму денег, достаточную для того, чтобы заплатить вам, немного пожить и вернуть глака домой.
— Этот человек, Нагль, — сказала Эльза. — Он был такой настойчивый! Он был готов на все!
— Я заплачу столько же, сколько предложил он. Плюс один доллар. Хотя признаюсь, мне придется нелегко.
— Замечательно! Это такое облегчение для меня. Так приятно смотреть, как дерутся взрослые мужчины. Ведь когда их ставки равны, а материальные ресурсы исчерпаны, они обращаются к примитивным способам ведения боя. Но плюс… как вы сказали? Плюс! Плюс-плюс!