Они помчались искать Милли.
Милли, которой всегда нравилось водить роскошный замковый автомобиль, загрузила в него девочек и Джосса Каллоу, которого высадила на вокзале в Боубридже, а потом повела Дженет и Джулию по магазинам. Джулия вернулась более взбудораженная, чем когда-либо, с охапкой одежды для верховой езды. Дженет, державшая еще одну охапку, была молчалива. Ее родители в ее родном мире не были богаты. Она пришла в ужас от того, сколько стоит верховое снаряжение.
– Одна только каска, – прошептала она Коту, – десять лет карманных денег.
Кот пожал плечами. Хотя всё это казалось ему глупой суетой, он был рад, что у Дженет появился новый предмет для размышлений. Небольшое разнообразие после лошадей. Сам Кот чувствовал себя после юга Франции довольно уныло. Уныло и скучно. Даже солнечный свет на зеленом бархате полян казался тусклее, чем прежде. Обычные занятия не увлекали. Он подозревал, что просто вырос из большинства из них.
На следующее утро прибыл возчик из Боубриджа со сверкающим новеньким велосипедом для Роджера. Кот вместе со всеми вышел на крыльцо, чтобы полюбоваться им.
– Вот это я понимаю! – воскликнул Роджер, держа велосипед за сияющий руль. – Кому нужна лошадь, когда есть такое?
Дженет и Джулия, естественно, пронзили его взглядом. Роджер радостно ухмыльнулся им и повернулся обратно к велосипеду. Ухмылка медленно погасла, сменившись сомнением.
– Тут стержень поперек, – сказал он, – от седла к ручкам. Как мне…
Крестоманси стоял, засунув руки в карманы небесно-голубого шлафрока с ослепительными золотыми вставками.
– Полагаю, – заметил он, – надо поставить левую ногу на ближайшую педаль и перекинуть правую ногу через седло.
– Правда? – Роджер с сомнением последовал совету отца.
Мгновение Роджер и велосипед стояли, пошатываясь, а потом вместе медленно опрокинулись и с грохотом приземлились на подъездной аллее. Кот поморщился.
– Не совсем верно, – Роджер встал, разбрызгивая гальку.
– Предполагаю, ты забыл покрутить педали, – произнес Крестоманси.
– Но как ему крутить педали и сохранять равновесие? – поинтересовалась Джулия.
– Одна из загадок жизни, – ответил Крестоманси. – Но я часто видел, как это делается.
– Замолчите, все, – велел Роджер. – Я сделаю это!
У него ушло на это три попытки, но он поставил обе ноги на педали и оттолкнулся, красивой дугой устремившись по подъездной аллее. Бросок закончился в одном из больших кустов лавра. Здесь Роджер продолжил двигаться, а велосипед загадочным образом нет. Кот снова поморщился. Он был удивлен, когда Роджер выплыл из куста, словно морж из водных глубин, подобрал велосипед и угрюмо снова сел на него. На этот раз его бросок закончился с другой стороны подъездной аллеи в колючем кусте.
– Понадобится некоторое время, – сказала Дженет. – Я три дня училась.
– Хочешь сказать, ты умеешь это делать? – спросила Джулия.
Дженет кивнула.
– Тогда лучше не говори Роджеру. Это ранит его гордость.
Остаток утра был заполнен звуками скользящего гравия, за которым следовал удар, время от времени сопровождаемый тяжелым молотящим звуком пухлого тела, влепившегося в очередной куст. Коту стало скучно, и он ушел.
Сиракуз прибыл вскоре после обеда. В это время Кот был в своей комнате, в верхней части Замка. Но он ясно почувствовал точное мгновение, когда Джосс Каллоу подвел Сиракуза к воротам в конюшенный двор, и чары вокруг Замка Крестоманси сняли те чары, которые наложил на Сиракуза волшебник Прендергаст.
Это было словно электрический удар. Кот так заинтересовался, что немедленно помчался вниз. Он не слышал мощный гулкий бум, когда передние копыта Сиракуза ударили в ворота. Как и не слышал грохота, с которым распахнулись ворота. Он не видел, как затем Сиракуз удрал от Джосса Каллоу. К тому моменту, когда Кот добрался до знаменитой бархатистой поляны, Сиракуз уже был там, а за ним гнались Джосс Каллоу, помощник конюха, два лакея и большинство садовников. Сиракуз наслаждался от души, ускользая от них, прыгая то в одну, то в другую сторону. Уздечка при этом бешено раскачивалась, а когда кто-нибудь подбирался достаточно близко, чтобы схватить его, конь вскидывал задние копыта и ускакивал из пределов досягаемости.
Сиракуз был прекрасен. В основном Кот заметил именно это. Сиракуз был темно-гнедым, почти вороным с полуночного цвета гривой и развевающимся шелковистым черным хвостом. Идеально стройный, мускулистый конь с изящной гордой головой и элегантными, длинными и проворными ногами. Он был не слишком большим и, уклоняясь и уворачиваясь от бегающих, кричащих, хватающих людей, двигался словно танцор. Кот видел, Сиракузу было невероятно весело. Завороженный, Кот поспешил приблизиться к погоне. Он невольно захихикал, глядя, как умно Сиракуз продолжал ускользать.
Побагровевший Джосс Каллоу выкрикивал остальным указания. Вскоре вместо того, чтобы беспорядочно бегать, они организовались в тихо двигающееся кольцо, которое медленно сжималось вокруг Сиракуза. Кот видел, они поймают его в любую секунду.
А потом в кольцо ворвался Роджер на своем велосипеде, размахивая обеими руками и бешено давя на педали, чтобы не упасть.
– Смотрите – без рук! – кричал он. – Я могу! Я могу! – тут он увидел Сиракуза, и велосипед под ним завилял. – Я не могу править!
Он пронесся между неистово разбегающимися садовниками и рухнул перед Сиракузом.
Сиракуз от удивления встал на дыбы, опустился, перепрыгнул через Роджера и велосипед и умчался в новом направлении.
– Не пускайте его в розовый сад! – отчаянно закричал главный садовник, но слишком поздно.
Кот теперь оказался ближайшим к розовому саду человеком. Несясь к аркообразному входу в него, он краем глаза уловил, как блестящий коричневый круп Сиракуза повернул налево, на посыпанную гравием дорожку. Кот прибавил скорость, нырнул под арку и повернул направо. Было ясно, что Сиракуз сделает круг по самой широкой тропе. И Кот оказался прав. Они с Сиракузом встретились, когда он пробежал примерно две трети правой тропы.
К этому моменту Сиракуз спокойно трусил, слегка повернув назад голову и уши, слушая, как преследователи торопятся с другой стороны розового сада. Увидев Кота, он резко остановился и яростно вскинул голову. Кот почти слышал, как Сиракуз думает: «Проклятье!»
– Да, знаю, я испортил тебе удовольствие, – сказал ему Кот. – Тебе было по-настоящему весело, не так ли? Но нельзя дырявить поляну. Из-за этого они разозлились. Роджера, вероятно, убьют. Ты оставил отпечатки копыт, а он практически распахал ее.
Сиракуз немного опустил голову и изучил Кота. Затем он с любопытством вытянул шею и ткнулся носом Коту в лицо. Его нос чувствовался очень мягким, волосатым и чуть-чуть влажным. Кот так же с любопытством положил ладонь на твердую, теплую, блестящую шею Сиракуза. От Сиракуза к нему пришла четкая мысль: «Мятная конфета?»
– Да, – сказал Кот. – Могу достать.
Он наколдовал мятную конфету из одного из тайников Джулии и протянул на ладони левой руки. Сиракуз очень осторожно взял ее губами.
Тем временем преследователи обогнули угол и кучей остановились, увидев, что Сиракуз спокойно стоит с Котом. Джосс Каллоу, который тоже был хитрым, прохромал (Сиракуз успел отдавить ему ногу) к Коту сзади и сказал:
– Значит, поймал его?
Кот быстро взял болтающиеся поводья.
– Да, – ответил он. – Без проблем.
Джосс Каллоу принюхался.
– А, секрет в мятных конфетах, да? Жаль, я не знал. Я заберу теперь коня. А ты лучше пойди помоги кузену. Он каким-то образом умудрился запутаться в велосипеде.
Коту понадобилась серьезная магия, чтобы отделить Роджера от велосипеда, а потом им пришлось вместе потрудиться, чтобы заровнять поляну там, где Роджер пропахал ее, так что Кот так и не увидел, как Джосс Каллоу вернул Сиракуза в конюшню. Он подозревал, что на это потребовалось немало времени и мятных конфет. После этого Джосс пришел в Замок и попросил поговорить с Крестоманси.