Кот с Марианной посмотрели друг на друга, но не придумали, что сказать.
Только когда они наполовину пересекли прихожую, Марианна спросила:
– У тебя есть идеи, что я могу сделать насчет Бабки?
– Да… Надеюсь, – ответил Кот, жалея, что нет идеи получше. – По крайней мере, я знаю кое-кого, кого ты можешь спросить. Я встретил в вашем лесу человека, который, думаю, может помочь. Он страшно мудрый.
Марианна почувствовала, как рушатся ее надежды.
– Человек, – недоверчиво произнесла она. – В лесу.
– Действительно мудрый, – отчаянно сказал Кот. – Мудрый по-ведовски. И у него есть единорог.
Марианна полагала, он говорит правду. А если так, единорог всё менял. Если домовые существовали, значит, могли существовать и единороги? Единорог был частью герба Пинхоу и можно было ожидать – правда ведь? – что он будет на ее стороне. И они погрязли в такой неразберихе – она, Пинхоу и Фарли, – что стоило попробовать хоть что-нибудь.
– Хорошо, – сказала она. – Как я их найду?
– Мне придется проводить тебя туда, – сказал Кот. – Там на пути странный барьер. Хочешь пойти сейчас?
– Да, пожалуйста, – ответила Марианна.
Глава 17
За оранжереей стоял мистер Адамс, прислонившись к Сиракузу и обняв его за шею; их окружал сильный запах мятных конфет. Явно наслаждаются, ревниво подумал Кот. Но, с другой стороны, внимательнее присмотревшись к мистеру Адамсу, он понял: кроме того что среди предков мистера Адамса, похоже, были гномы – или домовые? – он явно обладал немалым количеством той странной штуки, которую называют ведовством. А поскольку Сиракуз тоже им обладал, они неизбежно должны были найти общий язык.
Как бы мистер Адамс ни наслаждался общением с Сиракузом, он с готовностью сдал коня и отправился на обед.
– Работа в саду, несомненно, пробуждает аппетит, – сказал он в своей болтливой манере. – Я никогда не испытывал такого голода, как с тех пор, как переселился сюда.
Он продолжил болтать. Он говорил всё время, пока помогал Коту устроить Кларча в седле Сиракуза. Он говорил, пока проверял подпруги. Он говорил, пока тщательно чистил свою лопату. И, наконец, он говорил, когда проходил через арку в стене и заворачивал к кухонной двери. Они слышали, как, открыв дверь, он начал говорить с Джейн Джеймс. Как только дверь закрылась, Марианна потихоньку опустила Чудика в буковую живую изгородь.
– Иди домой в Дроковый Коттедж, – велела она ему. – Ты знаешь дорогу.
– Не счастлив, – жалобно произнес Кларч с седла.
Кот видел, что Кларчу неудобно, но ответил:
– Ты сам виноват. Сам пошел за мной. Ты не можешь идти достаточно быстро, чтобы угнаться за нами, так что оставайся там. Я спущу тебя, когда мы найдем дорогу.
Они с Марианной пошли по стриженой лужайке – Кот вел Сиракуза в поводу – к ряду сирени на другом конце. Там они обнаружили маленькую покосившуюся калитку, через которую заходил Кот. Она позеленела от плесени и почти развалилась от времени, и, чтобы открыть ее, пришлось толкать со всей силы.
– А я и забыла, что здесь есть калитка, – сказала Марианна, когда они вышли в пустой шуршащий лес. – Дед называл ее своим тайным путем к отступлению. Куда пойдем?
– Прямо вперед, думаю, – ответил Кот.
Тропы не было, но Кот держал в уме примерное расположение барьера и пошел вперед – по завалам опавших листьев, мимо ежевики и через заросли орешника, всё дальше заходя в деревья. Порой Сиракуз, взбудораженный лесом и желавший сбросить Кларча и побежать, тащил Кота сквозь кусты. Бедный Кларч трясся, подпрыгивал, подскакивал и был несчастнее, чем когда-либо.
– Вниз! – сказал он.
– Скоро, – ответил ему Кот.
Возле барьера они оказались неожиданно – выйдя за кусты падуба. Он простирался в обоих направлениях, насколько хватало глаз – ржавый, разваливающийся и заросший. Марианна изумленно посмотрела на него:
– Что это? Я никогда раньше этого не видела!
– Полагаю, ты не знала, что надо искать, – ответил Кот.
– Какая мешанина! – воскликнула Марианна. – Ползучие растения, крапива и ржавая проволока. Кто это здесь поставил?
– Не знаю, – ответил Кот. – Но на самом деле он создан из магии. Как думаешь, сможешь помочь мне разрушить его? Провести через него Сиракуза тем способом, которым я прошел в прошлый раз, не получится.
– Думаю, можно попробовать. Что ты предлагаешь?
Кот мгновение поразмышлял над этим, а потом призвал ближайшую бельевую веревку из Улверскота. Она появилась с прицепленным на ней чьим-то нижним бельем, из-за чего обоим пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не расхохотаться. У них было ощущение, что громкий смех может привлечь того, кто установил барьер. С этого момента они разговаривали, на всякий случай понизив голос.
Пока Марианна аккуратно отцепляла трусы и складывала их стопкой возле ближайшего дерева, Кот привязал каждый конец веревки к седлу Сиракуза, закрепив их плотным шариком магии. Кларч приподнялся и с интересом наблюдал, как Кот берет оставшуюся часть бельевой веревки и высоко натягивает, чтобы зацепить петлю на зазубренной верхней части барьера. Кларч оказался хорошей подмогой. От того что Кларч внимательно смотрел на барьер, Кот каким-то образом понял, что он почти ненастоящий. Он был сделан из двух маленьких кусков проволочной сетки и одного куска рифленого железа, плюс чары, заставляющие сорняки прорастать сквозь него. А потом его вытянули магией, чтобы он стал длинным непреодолимым сооружением, каким являлся сейчас. А значит, если Кот не будет внимателен, бельевая веревка проскользнет прямо сквозь него и не зацепится.
– Спасибо, Кларч, – сказал Кот.
Как только веревка оказалась зажатой между рваных выступов ржавого железа, он зафиксировал ее громадной пластиной магии и дернул, чтобы проверить. Она держалась прочно.
– Бери с одной стороны и тяни изо всех сил, когда я скажу, – прошептал Кот Марианне и взялся за веревку с другой стороны.
– Какие чары использовать, когда буду тянуть? – спросила Марианна.
– Никакие конкретно, – ответил Кот, удивленный ее вопросом; видимо, колдовство в Улверскоте сильно отличалось от магии кудесника. – Просто изо всех сил думай, как барьер рушится.
Брови Марианны поползли вверх, но она послушно взялась за веревку со своей стороны. Она вообще была ужасно послушной. Кот вспомнил, как Дженет однажды сказала, что он слишком послушный, а он стал таким из-за того, что сестра всегда относилась к нему с пренебрежением. И тут он твердо решил, что, как бы Марианна ни возражала, он расскажет про нее Крестоманси.
– Хорошо, – тихо сказал Кот Сиракузу. – Работай, Сиракуз. Иди вперед.
Сиракуз повернул голову и уставился на Кота. «Мне? Работать?» – говорила каждая линия его тела. И он просто уперся ногами в землю и стоял, как бы Кот его ни уговаривал.
– Можешь получить еще мятных конфет, – сказал Кот. – Просто иди. Нам нужна твоя сила.
Сиракуз прижал уши и продолжал стоять.
– О, Боже! – воскликнула Марианна. – Он такой же вредный, как Чудик. Давай ты поведешь его, а я буду тянуть обе половинки веревки.
Она взяла часть веревки Кота и встала посередине, держа оба куска.
Если бы Сиракуз решил лягнуть, он мог поранить Марианну. Кот поспешно обошел Сиракуза и взял его уздечку. В одном из карманов он нашел слегка покрывшуюся пылью мятную конфету, вытянул руку, держа ее перед носом Сиракуза, и только после этого потянул за уздечку.
– Ну, давай же, Сиракуз! Мятная конфета!
Уши Сиракуза встали торчком, и он покосился на Кота, давая понять, что точно знает о его намерениях.
– Да, – сказал ему Кот. – Это потому что ты действительно нам нужен.
Сиракуз фыркнул. Когда Кот уже готов был сдаться, к его громадному облегчению, Сиракуз устало тронулся вперед, взметая облака из крошева опавших листьев, которые лезли Коту в глаза и в рот, попадали в ботинки и даже каким-то образом за шиворот. Кот моргал, дул, подгонял Сиракуза, подстрекал его и направлял волю на барьер. Он чувствовал, как Марианна позади него с удивительной силой тоже направляет волю и одновременно тянет бельевую веревку, будто участвуя сразу в двух перетягиваниях каната.