Кубанский экзамен
Начало 1943 г. ознаменовалось временной передышкой на советско-германском фронте. Широкомасштабное наступление Красной армии стало постепенно затухать. Нацеленные на выход к Днепру войска Воронежского и Юго-Западного фронтов были ослаблены двухмесячными наступательными боями. Вермахт, собрав все силы, сумел стабилизировать ситуацию на фронте и «зализывал раны», вызванные тяжелейшим поражением под Сталинградом. Люфтваффе, понесшие серьезные потери, вынуждены были отвести целый ряд частей на переформирование – в конце января 1943 г. на всем Восточном фронте оставалось всего семь истребительных групп! Да и те скромные силы, что оставались в распоряжении, невозможно было использовать с привычной интенсивностью: передовые аэродромы были утрачены, а тыловые во многих случаях оказались неготовыми к приему «мессершмиттов». Это сказалось и на результативности воздушных боев, балансе побед и потерь. И хотя побед по-прежнему было больше, разрыв между количеством сбитых вражеских машин и потерянных своих опасно сократился. Причем особенно неприятной стала гибель или пленение многих опытных пилотов. Например, 13 февраля группа II/JG 52 записала на свой счет 12 побед, но лишилась шести Bf 109. В числе потерь оказался один из лучших летчиков части обер-лейтенант Г. Денк (G. Denk), имевший к тому времени 67 побед. Группа I/JG 52, сражавшаяся на харьковском направлении и существенно пополненная в феврале, в марте теряет сразу трех опытнейших пилотов, имевших на счету не один десяток сбитых вражеских самолетов.
«Пятиточечный» истребитель Bf 109G-2/R6, захваченный советскими войсками и проходивший испытания в НИИ ВВС КА
К весне 1943 г. обе стороны сумели пополнить и перегруппировать свои воздушные силы, что создало предпосылки к активизации боевых действий. Широкомасштабное воздушное сражение развернулось в апреле – мае над Кубанью. Здесь действовал 1-й авиакорпус Люфтваффе, в состав которого, помимо ударных частей, вошли истребительные эскадры JG 3 (II и III группы), а также JG 52 (все три группы плюс два отдельных отряда – словацкий 13.(Slow.)/JG 52 и хорватский 15.(Kroat.)/JG 52). В общей сложности по состоянию на середину апреля 1943 г. они насчитывали до 180 истребителей Bf 109G-2 и G-4. Действовали над Кубанью и «Фокке-Вульфы» FW 190А-5, но не истребители, а штурмовики из состава группы 11/SchG 1. С советской стороны им противостояли соединения 4-й и 5-й ВА Северо-Кавказского фронта с 216-й смешанной и 236-й истребительной авиадивизиями. Также здесь действовала 105-я ИАД ПВО, прикрывавшая переправы через р. Кубань у Краснодара, и несколько истребительных полков ВВС Черноморского флота. Они располагали примерно тремя сотнями истребителей, но самолетный парк этих соединений был чрезвычайно разномастным. Например, 216-я дивизия эксплуатировала три типа самолетов – Р-39 «Аэрокобра» (два полка), Р-40 «Киттихаук» (один) и Як-1 (один полк). 236-я дивизия была вооружена ЛаГГ-3, существенно уступавшими «мессершмиттам», 105-я – Як-1.
Самолет командира группы I/JG 52 в период сражения на Кубани
Встречались и устаревшие МиГ-3, и даже И-16 и И-153. Такая разнотипность создавала определенные затруднения в боевом применении и не лучшим образом сказывалась на тактическом взаимодействии летчиков. В итоге реализовать численное превосходство не удалось. 17 апреля немцы попытались ликвидировать советский десант в районе Мысхако, при этом Люфтваффе совершили более 1000 боевых вылетов. Истребители Северо-Кавказского фронта пытались противодействовать налетам, записав на свой счет 16 сбитых вражеских самолетов, в т.ч. 12 истребителей. Интересно, что все победы одержали пилоты двух полков, вооруженных «Аэрокобрами». Однако, по немецким данным, в тот день был подбит лишь один Bf 109G-2, получивший повреждения при неудачной посадке в Анапе. Со своей стороны, пилоты «ягдваффе» заявили о 30 воздушных победах, в т.ч. 28 над истребителями. Подавляющее большинство сбитых машин (18) относилось к типу ЛаГГ-3, потери «Аэрокобр» и Як-1 были существенно меньше (соответственно пять и два самолета), также было сбито по одному И-16, И-153 и Р-40.
Истребители Bf 109G-6 на одном из крымских аэродромов в конце весны 1943 г.
Видя неспособность наличных сил завоевать господство в воздухе, советское командование оперативно усилило авиационную группировку на Кубани. Уже 18 апреля из резерва Ставки прибыл 2-й смешанный авиакорпус, в составе которого была 201-я ИАД, вооруженная новыми истребителями Ла-5. На следующий день к боевой работе приступил 3-й истребительный авиакорпус (ИАК) генерал- майора Е.Я. Савицкого (265-я и 278-я ИАД, полностью вооруженные Як-1), а 20 апреля прибыла 287-я ИАД, также вооруженная «яками». В общей сложности эти четыре дивизии насчитывали не менее 360 истребителей.
20 апреля немцы вновь предприняли мощное наступление против защитников Малой Земли. Ожесточенные воздушные бои шли с раннего утра до позднего вечера. По докладам советских летчиков, было сбито 50 самолетов Люфтваффе, из них более 30 истребителей. И снова наиболее удачно действовали «Аэрокобры», а из частей, вооруженных «яками», отличился 812-й ИАП (265-я ИАД) – его пилоты доложили о четырех сбитых «мессерах». Но по германским данным в тот день было потеряно всего три «Густава»! Таким образом, количество воздушных побед советской стороны оказалось завышенным примерно в 10 раз. Не стоит, однако, думать, что германские пилоты были полностью объективны в оценке своих успехов: летчики «мессершмиттов» записали на свой счет 91 сбитый самолет, в то время как советские источники подтверждают потерю лишь 39. То есть и тут имеем дело с приписками – но не в 10 раз, а примерно в 2,5 раза. Несоответствия между «успехами» советских летчиков и потерями истребителей противника наблюдались и в дальнейшем. Так, 21 апреля поступили доклады об уничтожении в воздушных боях около 30 «мессершмиттов». Немцы же посчитали, что в тот день не вернулся с задания всего один Bf 109, а еще два получили повреждения. 24 апреля летчики 13-го и 437-го ИАП (летавших на Ла-5) записали в свой актив в одном бою сразу 10 «мессеров», но немецкие документы в тот день вообще не отмечают потерь в воздухе!
Анализируя итоги апрельских боев на Кубани, приходим к неутешительным выводам: несмотря на не менее чем трехкратное количественное преимущество в истребителях, советская сторона не смогла захватить господство в воздухе и понесла потери существенно большие, чем противник. Более того, командование Люфтваффе, казалось, не замечало усиления советской авиации – иначе чем объяснить то, что в конце апреля группа III/ JG 3 вместе со штабным звеном эскадры JG 3 убыла с Кубанского плацдарма на другой участок фронта? В итоге на Кубани осталось не более 150 «мессершмиттов», часть из которых к тому же находилась в ремонте. А 29 апреля, после короткого затишья, в небе Кубани вновь разыгрались воздушные бои, длившиеся часами. Шутка ли – советская авиация выполнила в тот день более 1400 боевых вылетов! Произошло 42 воздушных боя, по итогам которых советским летчикам засчитали 74 победы, из них больше половины составляли «мессершмитты».
Словацкий -Густав-6» на Восточном фронте
Снова первую скрипку играли «Аэрокобры», но наряду с ними успешно действовали и полки «яков», в частности 402-й из 265-й ИАД и 148-й из 287-й ИАД. В тот день одного Bf 109 сбил лично командир 3-го ИАК Е. Савицкий. Но… в немецких документах снова нет сведений о безвозвратных потерях истребителей в воздушных боях! Характерно, что немецкие летчики в тот день были более скромными – они претендовали лишь на 63 сбитых самолета, в т.ч. 53 истребителя. Снова «мальчиками для битья» оказались «ЛаГГи»: по немецким данным, было уничтожено 30 таких машин. Серьезными были и претензии к Як-1 – пилоты «ягдваффе» претендовали на 14 уничтоженных истребителей этого типа. Реально же, согласно советским данным, в тот день было потеряно 27 самолетов – т.е. немцы также превысили свои успехи, примерно в 2,5 раза. Из всей этой статистики напрашивается вывод – боевые счета летчиков-истребителей обеих сторон в подавляющем большинстве случаев слабо согласовываются с данными противоположной стороны и являются изрядно завышенными (что, впрочем, ни в коей мере не умаляет героизма и самоотверженности пилотов).