Никто не стал оспаривать предложение Папы, и странная шкатулка отправилась в сумке-рюкзаке Папы, вместе с рапанами и рыбой, в дом Бабушки.
По прибытии на место Папа аккуратно освободил шкатулку от мидий и водорослей. Осталось только открыть находку и полюбоваться ее содержимым. Вот с этим ничего не получалось. Шкатулка не хотела открываться. А ломать её на части было жалко. Шкатулку занесли подальше от недобрых глаз в самую дальнюю комнату в доме Бабушки. Её была комната Вани. Она стояла на маленьком столе у изголовья кровати Ванечки и дразнила его воображение…
Ваня вспомнил, как перед самым отъездом их маленькая семья съездила в Подольск, к Дедушке и – отцу Папы. Он работал механиком на знаменитом заводе швейных машин, исторические корни которого уходили в дореволюционную российскую компанию «Зингер», и всё ещё не расстался с мечтой, что его старший сын, Папа Ванечки продолжит фамильное дело. Младший сын, дядя Вани тоже не оправдал надежд старого механика и тоже, как и его брат, работал и жил в Москве. Папа Ванечки отделывался обещаниями, но потом сказал многозначительно:
– Отец, подрастает Ванечка, давай его сделаем продолжателем фамильного дела. Да, я помню дедушку. Замечательный был человек, и как механику ему не было равных…
Далее разговор зашел в такие семейные дебри, что Ваня не успевал запоминать имена своих знаменитых старших родственников, ведущих свои корни от немца Карла, ещё при правлении императрицы Екатерины Второй выбравшего Россию Родиной для себя и своей семьи.
Но самое главное произошло ночью. Ванечка уже засыпал, когда в комнату вошел Дедушка. Он всунул в его ладонь ключ. Он показался Ване холодным и тяжелым.
– Хотел отдать ключ твоему отцу. Передаю его тебе. Это универсальный старинный ключ. Он открывает все двери и всё другое, что имеет замки. Никому не показывай! И не потеряй! Это будет наш секрет, который никому нельзя рассказывать…
Ваня положил ключ Дедушки под плинтус у батареи отопления в своей комнате. Рядом со своими камешками: белыми, черными, красными…Он вспомнил о нём перед отъездом в Крым, но не стал брать с собой: побоялся, что потеряет. Ваня решил, что по прибытии в Москву воспользуется ключом и откроет шкатулку.
Шкатулка так и пролежала до отъезда маленькой дружной семьи в родной город. Папа сказал: «Не будем будоражить общественное мнение Гурзуфа. Сам я не могу открыть шкатулку. Надо звать мастера. Нет гарантий, что он не расскажет всему миру о нашей находке. В Москве мы обратимся за помощью к моему знакомому мастеру. Содержимое шкатулки надо будет сдать государству. Если оно ценное, часть его выдадут. Как премию. В рублях».
Оставшиеся до отъезда в Москву дни пролетели быстро.
Ласточкино гнездо. Ялтинская набережная. Бахчисарайский дворец. Воронцовский дворец. Ливадийский дворец. Массандровский дворец. Балаклава. Ай-Петри. Херсонес Таврический. Крепость Чуфут-Кале. Никитский ботанический сад…
Это были самые красивые места Крыма, которые Ваня запомнил, потому что был в них с Бабушкой, Мамой и Папой…
Остались Мраморная пещера, пещера Кизил-Коба, крепость Мангуп-Кале, озеро Чокрак и озеро Панагия, Кояшское озеро, гора Демерджи, полуостров Тарханкут, Большой каньон, мыс Хамелеон, мыс Фиолент и другие места, о которых большинство имеет приблизительное представление.
– Вот только времени у нас нет их посетить. Мой милый мальчик, на следующий год мы вместе побываем во всех уголках нашего родного Крыма…
Бабушку поддержали Мама и Папа. Расставание было коротким, но очень эмоциональным. Бабушка прослезилась и сказала: «Даже не знаю, как это я буду без вас жить. Может, соберусь в Москву, в гости?!». Она начала прощать Папу, который забрал её единственную дочь из Крыма в далекий Подольск и там вместе с ней попал в страшную автомобильную аварию. После неё Мама какое-то время лежала в больнице, потом её выписали домой. Врачи обещали, что её пребывание в инвалидной коляске временное. Нужно время, нужно лечение, нужна любовь и поддержка родных и близких…
Договорились, что Бабушка навестит маленькую семью в скором времени. Москва встречала традиционными холодными сентябрьскими дождями. Заморозки побили цветы на клумбах, стала желтеть трава, вечер начинался рано, а солнце не спешило прогнать тяжелые тучи с неба. Мама уехала в реабилитационный центр, Папа ушел на работу. Ваня сходил в школу, а потом вспомнил о шкатулке и вынул старинный дедушкин ключ из известного только ему места под плинтусом у батареи отопления.
– Ну, Ванечка, – сказал сам себе Ваня. Против всякого ожидания ключ сразу вошел в отверстие на боку шкатулки. Ваня повернул ключ по часовой стрелке. В шкатулке что-то щёлкнуло. Так звонко, что мальчик оглянулся по сторонам. Ваня ещё раз провернул ключ, поднял крышку и заглянул внутрь шкатулки. Там лежала россыпь металлических деталей, очень похожих на набор лего. Они были большие и маленькие. Ваня тронул одну из больших деталей, лежащую в шкатулке, пальцем. Между деталью и пальцем Ванечки проскочила искра. Ванечка отдернул руку и подул на палец. Палец защипало. Шкатулку заполнил дым. Ванечка закашлялся: очень скоро туман заполнил всю комнату. Но очень скоро его кашель прошел. Туман имел вкус сладкой, пахнущей мандаринами, карамели. В тумане появилось изображение вращающегося диска. Из него полились непонятные слова: «Аблр…Нукет…Провк…Акос». Ванечка уже хотел закричать, как вращение диска остановилось, а туман рассеялся. На столе на четырех колесах стояла блестящая металлическая конструкция, напоминающая игрушечный самосвал. «Самосвал» протянул на гибком шланге в направлении Ванечки одну из своих светящихся фар и произнес слова: «Здравствуй, мальчик! Извини, я не мог сразу представить себя. Я вбирал в себя всю необходимую информацию. Я также выбирал язык, понятный тебе. Я выбирал форму, которая не испугает тебя. Я посланник планеты, которая вращается вокруг очень далекой от вас, земляне, звезды. Много лет назад меня заключили в шкатулку: начальство решило наказать меня за непослушание и бросило в море. Не бойся меня! Пусть я и не похож на людей, но я желаю всем вам, земляне, только добра!».