Да изойдет новая сила из ангела Якоба,
новое блаженство от всех ангелов.
Да пребудет оно на сей области.
Да поведут они (нас) в мире вечно новом (31).
В этой строфе суть вопроса - действие силы, которой одаряют ангелы. Земля, в которой этот гимн использовался как молитва, должна была оставаться под воздействием совершенной силы Якоба и его ангелов и мирно наслаждаться их водительством.
Во фрагменте, относящемся к тому же манускрипту, это призывание Якоба повторяется вновь. Вслед за основной молитвой о защите ангелов молящиеся вновь возвращаются к Якобу, появляющемуся здесь в обрамлении божественной триады:
Посланника Раймазда Язда (32), любящего, сочтем прелестным (33),
сильным Богом с благородным именем,
царем Фредоном и Якобом Нариманом,
да защитят они сами церковь и нас, детей [ее].
Благословение и хвала от всех нас
да будет принята перед тремя царевичами,
чтобы ниспослали они силу и мощь,
и в сей день, и во время радости (34).
Именно из второй строфы ясно, что здесь призывалась триада богов и ангелов. Она состоит из Мани, Фредона и Якоба. Мани в этих гимнах рассматривался как эсхатологическая небесная фигура. Нам надо только сравнить идентификацию Будды Майтрейи (т.е. Грядущего Будды - А.М.) с Христом в манихейской книге мольбы и покаяния! Поскольку Господь исходит с Небес, он наделен силой. Когда же он описывается как “raymast yazd”, т.е. “Благоразумный Бог”, это подчеркивает элемент “Нуса” (νους), который уже принял особую форму в Иисусе. Или же здесь призывался именно Иисус? Кто-то сочтет, что Мани уже получал адресованные ему молитвы в предыдущей строфе. Вместе с этим атрибутом “wryhr” также мог бы смотреться неплохо. “Fredon”, а также эпитет “Nariman”, присвоенный Якобу, указывает на иранскую мифологию. “Fredon” - среднеиранская форма староиранского “Thraetaona” (35). Он один вместе с Кересаспой - царь первобытной эры. И вместе с убийцами драконов (36). Функция Фредона - это функция Бога защищающего, предпринимающего наступление во время конфликта в более раннем пассаже данного гимна, в котором он один призван вместе с Миръяздом, живым духом, который действительно представлен в среднеперсидских манихейских текстах как победоносный покоритель злых сил (37). Когда Якоб получает второе имя - Нариман (что соответствует староиранскому “nairyo-manah”, т.е. “некто с мужским началом”), он превосходит второе имя, как таковое встречающееся в среднеиранской мифологии, но в то же время становящееся подобающим именем. Как в иранской версии манихейской Книги Гигантов (38), так и в восточноиранском похоронном ритуале (39), Сам и Нариман появляются как независимые фигуры вне связи друг с другом. Впоследствии они теснейшим образом связываются с Кересаспой, который кое-где также носит имя Наримана в качестве второго. Таким образом, Якоб Нариман может, когда появляется в качестве воина рядом с Фредоном, занимать место Кересаспы Наримана. В то же время он также мог воспроизвести Вахмана Наримана прочих манихейских текстов, особенно ввиду того, что Вахман, равный греческому Нусу (νους), также наделен характером властителя; и действительно, он также был назван “Вахман Нариман, властителем святой области”. Точно также Нариман появляется как третий член триады Иисус - Дева Света - Вахман (40).
Фредон, однако, появляется как форма выражения не только в иранской Манихаике, но также и в “западном” гностицизме. В “анонимной ранней гностической работе” из Кодекса Брюса (41) он был встроен в типичную мифологическую метафизику данного текста. Не является сюрпризом и то, что посредством добавления префиксной гласной “α” получилась новая форма - “Афредон”. “Афредония” же стала называться его природой. Она представляет нам схожие со свойствами иранского Фредона характеристики, особенно связанные со свойствами силы. Ассоциация с “Логосом-Демиургом” вызывает в памяти ассоциацию Фредона с Живым Духом: (42) “И когда сей Логос-Демиург (λογος-δημιουργος) стал божественной силой, и господом, и спасителем (σωτηρ), и благим (χρηστος), и царем, и αγαθος’ом, и Отцом, и Матерью, - именно теми, чей труд был полезен, - он был прославлен и стал отцом для тех, кто уверовали. Он стал законом (νομος) через Афредонию (αφρηδωνια) и Сильного (δυνατος)”. Тот факт, что возвышенное существо иного мира и есть именно Афредон, демонстрирует нам то обстоятельство, что в сотворении божественного человека часть его тела была сформована после “типа Афредона” (43). В общем и в целом она остается загадкой, в которой можно угадать “Лик Афредона” (44). Кроме того, интересно его место в мире света. Он связан с Бафосом (βαθος), в котором сокрыт Единородный, являющий три силы, при этом могущественный во всех своих силах: “Когда идея исходит из Бафоса, Афредон берет мысль (επινοια) и ведет ее к Единородному (μονογενης), а Единородный несет ее к Дитяти, и они несут ее всем эонам вплоть до Троесильного (τριδυναμις), и так далее” (45). В другом пассаже также имеется ассоциация с Бафосом, но там Афредон уже окружен двенадцатью благими (χρηστοι) и также пребывает в связи с Кануном (κανουν), корзиной (basket - A.M.), находящейся в Бессмертии (46).