- Мелкий, обедать будешь?
Хочется выдавить «Нет», но живот предательски свело.
- Буду, - с неприкрытой злостью на себя и на Лили.
Алекс поднялся с кровати, на которой провалялся последний час после занятий в школе. Подработку на сегодня так некстати отменили, что пришлось тащиться домой пораньше, голодным и злым. Все карманные деньги, чудом перепадавшие ему из семейного бюджета на школьные обеды оседали в его тайной копилке вместе с заработанными на разных подработках деньгах. Дольше всего он задержался на раздаче листовок одной из кафешек, но та прикрылась совсем недавно и ему пришлось искать новую. Непростое занятие, когда ты подросток, да и выглядишь прыщавым дылдой, поэтому пекарня «Patrick and Marta» стала настоящей находкой, а Сэм лучшим работодателем, позволявшим съедать залежавшиеся булки. И вот сегодня он неожиданно сказал не приходить. Алекс выдохнул, понуро топая к двери.
Тихое пение Лили доносилось из кухни.
- Садись, давай, - она прервала мелодию, завидев макушку Алекса в дверях. - Чего застыл?
Алекс сел за стол, утыкаясь взглядом в тарелку со спагетти.
- Чего гипнотизируешь? Ешь давай! Твой отец сказал - «его мамаша варила отходы», так что моя еда тебе точно понравится. Ну? Чего уставился?
Алекс отбросил в сторону вилку и встал из-за стола.
- Да ладно тебе, я ж просто слова повторила. Кончай концерт, твоего отца тут нет.
- Я не голоден, - ледяным тоном произнес Алекс и вышел из кухни.
- Ну и сиди голодный! - Лили яростно намотала спагетти на вилку, запихивая большую порцию в рот.
***
В четыре утра город еще спит беспокойным сном, одинокими фонарями разрывая полотно темноты. В четыре утра воздух неприятно холодит неприкрытую тканью кожу, отдаваясь легкой дрожью по телу. В четыре утра хочется закутаться в теплое одеяло, посапывая на подушке, а не сидеть на лавочке посреди едва освещенной аллеи, тянущейся вдоль набережной, но заботливо протянутые шерстяные перчатки кажутся невероятно романтичным жестом, сродни подаренной хрустальной туфельки.
- Иди сюда! - тихо зовет Эш и тянет руку, подзывая Номи. Он сидит на четвереньках у разложенного на асфальте небесного фонарика, а рядом - коробка с гуашью, бутылка с водой и кисточки.
- Загадай желание и напиши его тут, - он указал на фонарик - «Дирижабль желаний» - как когда-то назвала его Роуз.
Номи потянулась за кисточкой, обмакивая ее щетину в крышечку с водой и аккуратно касаясь ею синей гуаши. Быстро прикинув в голове, она вывела три изогнутые линии, имеющие общее основание.
- Серьезно? - Эш изогнул бровь. - Символ Правды?
Номи уверенно кивнула и отложила кисть, пока Эш заканчивал замысловато выводить последнюю букву во фразе LIFE IS GREAT, заключенной в шести звеньевом круге.
- Хорошая фраза, - согласилась Номи, переводя взгляд на лицо Эша. Напряженное, с поджатыми губами, словно выплеснул всю горечь в свой рисунок.
- Все в порядке?
Эш промолчал. Он расправил бока фонарика, протягивая концы Номи и подталкивая её к ограждению у реки, и потянулся в карман за зажигалкой.
- Ты же знаешь, что я люблю тебя, Муза? - он пристально посмотрел в глаза, дожидаясь слабого кивка в ответ.
- Я тоже, - искренне, шепотом.
Он щелкнул зажигалкой, поднося пламя к таблетке с горючим веществом.
- Это перевертыш, - признался он. Пальцы болезненно обожгло, но таблетка все не разгоралась. - Эта фраза - перевертыш.
Номи склонила голову вбок, пытаясь разобрать буквы, складывая их по-новому, во что-то знакомое, но все еще неуловимое, почти как...
- I hate myself? - недоверчиво спросила она.
- Да, - тяжелым выдохом.
Пламя, наконец, разгорелось, приподнимая фонарик над асфальтом.
- Знаешь, мы ведь все живем и умираем в одно и то же мгновение, с каждым новым дыханием.
- Это самое не романтичное, что можно услышать в такую рань.
- Про любовь мы уже говорили, - хмыкнул он, помогая ей выпустить фонарик, а затем чмокнул в замерзший кончик носа.
- Иди ко мне, - Эш обнял Номи, прижимая ее спиной к своей груди, делясь с ней теплом. В небе над ними одиноко взмывал ввысь светящийся небесный фонарик.
- Ты ведь хотела правду.
Он почувствовал, как она кивнула.
- Колесо Сансары, - выдохнул он ей на ухо.
- Ты о чем?
Девушка мягко высвободилась из объятий, разворачиваясь к нему лицом, и цепким взглядом изучая Эша, будто видя его впервые.
- Там, на рисунке, - он указал жестом в небо, - это колесо Сансары. Знаешь, все, что я делаю, мои картины, они бессмысленны, пусты. В этой жизни я бесталанный невежда, я будто иду ко дну, понимаешь. Но в следующей, я не буду так жалок.
- Следующей?
- Жизни. Все это, - он раскрыл руки, будто охватывая мир вокруг, - лишь круговорот, понимаешь? И тот, кто придет вместо меня, будет лучше.