— Он кормит тебя ложью, — пролепетал Патрик.
— Это не ложь, мой отец вытащил Ронана из тех ям, — выпалил Колт мужчине.
Патрик свирепо посмотрел на Колта.
— Он, вероятно, связался с преступным миром, когда сбежал.
— Перестань врать, — процедил Деклан сквозь зубы.
Глаза Патрика стали такими же серебристыми, как у его сына, но почему-то темнее.
— Ты не смеешь так со мной разговаривать. Я твой король.
Деклан заскрежетал челюстями.
— Ненадолго.
— Что, черт возьми, это значит? — рявкнул Патрик.
— Я съезжаю. Собираюсь жить со своей связью.
Патрик изо всех сил старался контролировать дыхание.
— Если ты покинешь орду, ты будешь мертв для меня. Отрезан. Изгнан.
— Не уверен, что ты сможешь это сделать, человек-ящерица, — лениво протянул Трейс, вычищая большим лезвием грязь у себя под ногтями.
Мужчина слева от Патрика практически дышал огнем.
— Ты наглый маленький…
Патрик поднял руку, чтобы остановить его.
— Ты не знаешь, что я могу, а чего не могу.
Трейс выгнул бровь.
— Я взял за правило изучать подзаконные акты договоров… на самом деле все, что имеет отношение к Ассамблее. Вот что происходит, когда твои родители — придурки монументальных размеров. Но я бы сказал, что Дек точно знает, что говорит.
Патрик издал громыхающее рычание, от которого содрогнулась земля.
— Будущий правитель не может быть изгнан из своего клана просто потому, что он хочет жить со своими узами. Это привело бы к дискриминационной практике. Если ты попытаешься исключить Деклана из официальной линии наследования просто потому, что он решил жить с нами, именно ты будешь изгнан, — сказал Трейс, его взгляд стал жестким.
Патрик с трудом переводил дыхание, его лицо стало красным, как помидор. Его глаза сузились, глядя на меня.
— Это твое влияние. Я слышал ропот о слабачке, разрушающей связь моего сына. Но это совершенно новый низкий уровень.
Серия рычаний огласила воздух вокруг меня, но я не дрогнула. Я выдержала пристальный взгляд Патрика.
— Если ты думаешь, что я слаба, потому что никогда не проявлялась, ты ошибаешься. Это значит, что я сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить. Я пережила жестокое обращение и пытки, и я не сдалась. Так что тебе лучше дважды подумать, прежде чем прийти за мной. Или Декланом и Ронаном.
Деклан переместился так, чтобы его отец не видел меня.
— Мне просто нужно забрать свои вещи, и я уйду от тебя.
Патрик сжал челюсти.
— Вот тут ты ошибаешься. Может, я и не могу изгнать тебя, но твои вещи были куплены на мои деньги. Они останутся здесь, ожидая момента, когда ты вернешься и будешь молить меня о прощении.
Деклан сжал руки в кулаки, но мотнул головой, кивая.
— Они все равно были испорчены.
Патрик снова зарычал, но Деклан развернулся на пятках, повернувшись к отцу спиной. Это был самый настоящий шок. Как будто его отец даже не стоил того, чтобы о нем беспокоиться.
Но когда взгляд Патрика остановился на мне, я поняла, что это еще не конец.
* * *
Я тихонько постучала в открытую дверь и вошла.
Деклан оторвал взгляд от того места, где он раскладывал одежду.
— Привет.
— Привет, — повторила я, не зная, что еще сказать.
Он улыбнулся.
— Они здесь, конечно, работают быстро. Одежда доставлена и постирана. И все это за считанные часы.
— Это способ Колта заботиться, но может немного ошеломлять. — Я опустилась на кровать, разглядывая Деклана.
— Это мило, — сказал он, убирая еще одну стопку футболок в ящик стола.
— Ты в порядке? — Это был глупый вопрос, но я все равно должна была его задать.
— Не совсем. — Деклан задвинул ящик, подошел ко мне и опустился на матрас.
Я повернулась так, чтобы оказаться лицом к нему, и протянула руку, чтобы потереть его виски.
— Сегодня было очень много всего.
Деклан опустил голову мне на плечо.
— Преуменьшение. — Он помолчал. — Но ты была немного задирой. Думаю, ты, возможно, заставила Патрика сделать паузу, а это о чем-то говорит.
— Мне действительно, очень не нравится этот человек.
— Это потому, что ты умная.
Я провела руками по белокурым волосам Деклана, впиваясь пальцами в его кожу головы.
— Ненавижу то, что ты прожил с ним всю свою жизнь.
— Но больше нет. Мы все начинаем сначала.
Я продолжала массировать.
— Мне нравится, как это звучит.