Теплые струйки ударили по коже.
— Я сейчас смою масло, а то оно будет мешать при перемещениях, — улыбнулась Миоки.
— Конечно, а я буду только рад этому, — ответил я, подставляя спину под упругие струи.
На тело легли пузырьки от вспененного шампуня. Они лопались и щекотали расслабленную кожу.
— Ох, Изаму-кун, а ты всё также не собираешься успокаиваться, — прощебетала девушка, когда коснулась моего вздыбленного члена.
— Вообще-то я собираюсь поплескаться ещё и в ванной, — подмигнул я ей.
— Да? Тогда прошу за мной.
Она потянула меня в небольшую ванну, которая была наполовину заполнена подсиненной водой с ароматом сирени. Но стоило ей только повернуться ко мне спиной, как я совершил небольшой маневр, заставивший Миоки вскрикнуть от неожиданности, а меня заурчать от удовольствия. Я снова вошел в девушку.
Миоки уперлась руками в края ванной и чуть расставила ноги, чтобы мне было удобнее входить. Она призывно улыбнулась мне, когда я сдавил её бедра чуть сильнее и вошел на полную.
— Ох, Изаму-кун, а ты любишь неожиданность…
— Да, обожаю сюрпризы, — усмехнулся я в ответ.
— Тогда вот тебе ещё один сюрприз…
Миоки элегантно подняла правую ногу и положила её мне на плечо. Она стала походить на лук, а вот стрелу… Стрелу я продолжил запускать в мишень до тех пор, пока её тело не пронзили очередные судороги. Тогда уже и я не стал сдерживаться. Это было то ещё зрелище…
Ванную мы так и не приняли. Миоки полила меня из шланга, смыла шампунь вместе с остатками эротического масла и осталась во влажной спальне, чтобы привести себя в порядок.
Я вышел из влажной спальни такой расслабленный и удовлетворенный, что даже сперва не понял — откуда в комнате отеля взялся вихрь?
А вихрь пролетел мимо меня, промчался во влажную спальню, крутанулся вокруг остолбеневшей Миоки и тут же вылетел обратно. Он быстро подлетел к окну и выскочил наружу. Я только и успел, что швырнуть вслед огненный шар. Увы, вихрь был быстрее огненного снаряда.
Когда же я кинулся к окну, то заметил на балконе отеля напротив сидящего на перилах Исаи. Он радостно улыбнулся мне и помахал рукой.
— Первая жертва есть! Хинин, это тебе для того, чтобы ты не передумал выступать на «Черном Кумитэ»!
После этого он спрыгнул вниз и растворился в толпе праздношатающихся людей. Преследовать его не было смысла. Я ринулся во влажную спальню и обнаружил там лежащую на полу Миоки. В сток для воды тянулась кровавая дорожка…
Глава 6
— Сэнсэй! Сэнсэй Норобу! Да где же тебя демоны таскают, старый ты… — я не успел договорить, как дверь в номер распахнулся. На пороге возник Норобу, за его спиной маячила госпожа Хадзуки, поэтому я пересилил себя и закончил. — И умудренный жизнью наставник! Тут нужна твоя помощь!
Я в это время зажимал вспоротую яремную вену на шее девушки. Надеюсь, что успел вовремя и в рану не попали воздушные пузырьки. Сама по себе рана не выглядела ужасающей — сочится темно-багровая кровь, неторопливо и без вырывающихся струек. Однако, она же является одной из самых опасных. Не дай боги в кровь попадут воздушные пузырьки… Они же доберутся до сердца и застопорят моторчик ко всем чертям.
Может быть и внутреннее кровотечение, когда кровь стекает в грудную клетку и поддавливает легкое и сердце, вплоть до их отказа. Также вместе с кровью может, в зависимости от повреждения, туда попасть и воздух, вызывая схожий результат. Вот поэтому я и звал на помощь сэнсэя, не отрывая пальцев от раны.
— Изаму! Тебя вообще с женщинами оставлять нельзя! — буркнул сэнсэй, тут же всё понявший.
Понять-то он понял, но вот без бурчания было не обойтись. С его ладоней потек синеватый дымок. Он обволакивал шею Миоки и курился возле моих пальцев.
Глаза Миоки были закрыты. Она словно спокойно спала, если только можно спать на полу в ванной комнате и в луже воды. Сэнсэй занимался своими делами, но нет-нет, да и кидал взгляд на сочные груди девушки.
— Убийца! — неожиданно заголосила госпожа Хадзуки. — Хинин — убийца! Помогите! Убили Миоки!
С этими криками она выскочила из номера и понеслась с приличной для старухи скоростью по коридору отеля.
— Не дергайся! — рявкнул Норобу, когда я собрался было отпустить зажимаемую рану и броситься за старухой. — Мы потом всё объясним. Сейчас нужно спасти жизнь этой красотки. Не должны такие титьки сгореть в крематории раньше времени.
— А ты поэт, — покачал я головой.
— Я слишком много видел, чтобы заворачивать грязь в красивую обертку.