— Господин Вада, это грубо — сразу переходить к делу, — остановил мой ответ Норобу. — Мы сначала должны будем вкусить ваших яств, чтобы оценить по достоинству. Да и этикет предписывает сперва поговорить о погоде, о здоровье, о всяких разных приятных мелочах, чтобы создать нужную атмосферу.
Господин Вада так и застыл с распахнутым ртом. Мы же прошли в кафе. Я заметил, как идущий позади мастер Нагаи пальцем помог челюсти господина Вада принять привычное положение. Даже чуть лязгнуло при смыкании.
— Добрый день, господа, — к нам с поклоном подскочила Аяка. — Рада приветствовать вас в нашем заведении.
— Вот это и будет моя будущая управляющая, — обернулся я к старикам. Аяка Такамаду. Моя хорошая знакомая и девушка моего хорошего друга. Она занята, благородные мужи, так что подберите слюни.
Старички и в самом деле выпятили груди, расправили плечи, а заодно постарались стать выше. Ни у кого это не получилось, но выглядело забавно.
— Как невежливо, — покачал головой Бизон. — Похоже, что грубость переходит от одного хозяина кафе к другому. Эй, господин Вада, вы долго будете стоять у дверей? Может всё-таки угостите нас на правах пока ещё хозяина?
Слова Бизона послужили толчком, пробудившим господина Ваду от зачарованного сна. Он рассыпался в извинениях, чуть ли не станцевал перед нами «Цыганочку с выходом» и самолично усадил каждого гостя за стол. Он уже был знаком с сэнсэем Норобу, поэтому понимал, что остальные шесть престарелых мужчин тоже не лыком шиты.
Он рассыпался в любезностях, говорил так много и витиевато, что вскоре запутался в словесных завесях и убрался подобру-поздорову подальше. Аяка тем временем вынесла чай и бутылочки сакэ. Рядом с ними удобно устроились порезанные ломтики тунца, лосося и угря.
Я скромно присел с краю, чтобы не тревожить старичков, если вдруг захочется в туалет. Юбка Аяки коснулась моего колена, девушка улыбнулась. От неё пахло булочками и карри. Эх, покуралесили мы в своё время…
— Девочка, а что у тебя есть для шестерых взрослых мужчин и одного бледного юноши? — спросил Норобу.
— У нас…
Договорить Аяка не успела — от мощного пинка дверь слетела с петель и едва не ударила её по плечу. Спас её только мой резкий рывок. Аяка упала на наши колени, её тут же сбросили вниз, под прикрытие стола.
Мужчины вскочили в ту же секунду, как на пороге показался армейский ботинок, для устрашения украшенный шипами.
— Всем стоять!!! — грохнул грозный голос.
Следом за ботинком показалось дуло револьвера. Черный зрачок смотрел мне в переносицу. Неприятно так смотрел, пристально…
Револьвер в руках сжимал тот самый мордатый босодзоку, чей мотоцикл послужил нам с Минори пристанищем для секса. Его рожа была красной от напряжения, а глаза настолько искрились ненавистью, что я даже слегка испугался за бамбуковые стойки — вдруг загорятся?
Следом за мордатым вошли ещё трое из его банды. Где остальные? Может, ждут снаружи?
— А можно мы всё-таки присядем? Мы не в том возрасте, чтобы долго на ногах находиться, — ответил Змей с легкой улыбкой.
— На вас мне насрать, — прорычал мордатый. — Мне нужен вот этот ублюдок!
Черный зрачок револьвера снова качнулся, показывая на меня. Ага, как будто без этого было неясно, что они пришли не просто так — сакэ испить и удоном закусить.
Старички опустились обратно на кожаные сидения. Рука Норобу не дала Аяке высунуться наружу. Я видел это краем глаза, всё своё внимание сконцентрировав на пальце босодзоку, лежащем на спусковом крючке.
Ягуар же спокойно взял бутылочку с сакэ и разлил по небольшим пиалам. Остальные старички подняли эти пиалы, в один голос воскликнули: «Кампай!», после чего выпили и закусили.
— Кхм… Тут вообще-то меня убивать собираются, — уведомил я бесстыжие лица.
— Да-да, господа, надо отодвинуться, чтобы кровь не забрызгала наших одежд, — кивнул Норобу своим коллегам по разбою.
— Говорят, что соль хорошо отстирывает кровь, — сказал Бизон.
— А мозги? Мозги отстирывает? — осведомился Кот.
— Ну, скоро узнаем, — пожал плечами Норобу. — Пока что по второй, братья?
Вот ни грамма сочувствия. Похоже, что старичков искренне забавляла эта ситуация. Вот кого это вообще не забавляло, так это лидера босодзоку. Мордатый напрягся так, что прилившая к щекам кровь сделала из его лица подобие запрещающего сигнала светофора.
Его друзья, все в цепях и коже, смотрели на нас настороженно. Ладони в крагах крепко сжимали биты. Неужели они собрались играть в бейсбол?
— Где мой мотоцикл, уебан? — рявкнул босодзоку, когда старички выпили во второй раз и сразу же закусили.