— Изаму, ответь мужчине, где его мотоцикл и пусть проваливает, а то он начинает мне не нравиться, — чуть пьяным голосом попросил сэнсэй Норобу.
Хотя голос был и пьяным, но вот глаза сэнсэя были абсолютно трезвыми. Да уж, чтобы споить такого опытного в попойках человека, Аяке нужно будет не раз смотаться на кухню за пополнением.
— Он остался в районе Нэгима, возле моста Печали. Ключи я выбросил в ручей, так что без тебя мотоцикл не заберут, — пожал я плечами. — На этом всё?
— Не всё! Ты мне не ответил за моих ребят! — грозно прорычал мордатый.
— Ты их мотоциклы тоже спер? — удивленно спросил сэнсэй. — Нет, Изаму-кун, воровать нехорошо! Так и якудзой можно стать.
— Да-да, и жизнь твоя тогда не будет стоить и ломаной иены, — поддакнул Нагаи, отправляя очередной ломтик лосося в рот.
— Лучше учись, молодой хинин. Ведь молодым у нас везде дорога, а старикам у нас везде почет, — с укоризной проговорил Бизон. — Правда же, молодой человек с револьвером в руках?
— Да чего вы несете, старичьё? — не выдержал мордатый. — Или вам сакэ в голову ударило?
— Эх, похоже, что сегодня мы где-то подхватили проклятие грубости, — покачал головой Норобу. — Сначала нагрубил хозяин «Такашито», потом нагрубил ученик, а теперь ещё и мускулистый мужчина с лицом красивого красного цвета… Друзья, нужно срочно поставить благовония для отведения такого проклятия.
— Да-да, я слышал, что однажды один почтенный самурай был так проклят, — подхватил Змей. — Он слышал со стороны только грубость. Даже соловей на цветущей ветке сакуры посылал его на хуй, а не пел, как обычно, тоскливые красивые песни…
— И я слышал эту историю… В итоге самурай был вынужден сделать себе сеппуку. Вот до чего довели его грубые слова, — поддержал Кот.
— Давайте же выпьем, братья, за мир во всем мире. За вежливость, благородство и такт. Кампай! — воскликнул Ягуар.
— Кампай! — отозвались старички.
Мордовороты, которые пришли с лидером, переводили взгляд с одного пожилого человека на другого. Я молчал. Давил в себе лыбу и молчал. Пока мордатый злится, он напряжен и растерян. Он хочет показаться злым и агрессивным, но его мелкое подергивание левого глаза выдает растерянность.
— Заткнитесь! А ты… — зрачок револьвера снова дернулся вверх-вниз, пристально глядя на меня. — Выходи наружу!
— Позвольте поинтересоваться, а чем наш друг заслужил такое обращение? Мы только сели, а он за…
Ягуар не успел договорить — нервы мордатого не выдержали. Его ладонь тыльной стороной шарахнула в ухо сидящего Ягуара. Улыбки тут же исчезли с лиц «старой гвардии».
— Ты ударил нашего брата, щенок, — медленно проговорил Бизон.
— Да я вас сейчас всех тут положу, ебанутое старичьё! — чуть ли не взвизгнул мордатый. — Я же хотел по-хорошему, но вы так не хотите! Значит, будет по-плохому!
— Кто это, Изаму? — спросил Норобу.
— Этот мужчина схватил Минори Матисуда. Он схватил её за волосы, угрожал зарезать и даже немного пустил кровь, когда прислонил нож к горлу, — ответил я.
Вот сейчас пришла пора напрячься, так как револьвер в руках мордатого отчетливо задрожал.
— Держал девушку за волосы? Угрожал зарезать? Хммм… Изаму, похоже, что мы нашли убийцу той массажистки, — подмигнул мне сэнсэй.
— Что-то я не совсем понимаю? — поднял я бровь. — Как так?
— Хватит пиздеть! Ты, белобрысое говно, а ну встал и вышел! Я не буду больше таким мягким! Сейчас я начну убивать твоих престарелых любовничков по од…
Хлоп!
Мордатый не успел договорить. Норобу хлопнул в ладоши, отчего мужчина, увешанный цепями, как новогодняя елочка гирляндами, замер с приоткрытым ртом. Он не видел, как Норобу под столом плел хитросплетения мудр. Хлопок завершил всё это сложение оммёдо.
— Молодой человек, не стоит нападать на стариков. А тем более не стоит им грубить. Иначе всё может закончиться очень и очень плачевно, — неторопливо произнес сэнсэй.
— Буйвол, что с тобой? — осторожно коснулся плеча лидера один из его приспешников. — Ты чего завис?
— Буйвол? — поднял бровь Бизон. — Странно, а ведь похож. И хайло такое же…
— Заткнитесь! Вам слова не давали, — огрызнулся другой. — Эй, Буйвол! Что вы с ним сделали?
— Вы слышали когда-нибудь о Ядовитом Кулаке? — замогильным голосом спросил Змей.
— Ч-чего?
Голос так хорошо удался Змею, что босодзоку невольно чуть отшатнулись. Все, кроме лидера. Тот так и замер с остекленевшим взглядом и ниточкой слюны, протянувшейся от губы до блестящей заклепки на груди.