— Дерзкие речи ведёшь, холоп. В поруб его! В холодную!
Два казака, что у дверей стояли, не успели нагнуться, как я промеж них скользнул в открытый проём ногами вперёд. Считай, на заднице проехал, али на спине. Я ведь борьбой-то продолжаю заниматься, так что ловкость не растерял. А эти увальни, похоже, лбами стукнулись. Хе-хе. Но наверняка не скажу, не смотрел назад — с лестницы сразу метнулся к коновязи. Хорошо, что узел я на автомате завязал из тех, которым меня Айтал учила во второй день нашего знакомства. Сорвал одним движением, не останавливаясь, и пошел лошадку свою разгонять, подталкивая за сбрую.
На воротах часовые лицами наружу стояли, так что, поравнявшись с ними, я уже в седло вскакивал. Когда до ушей дошёл вопль: "Держи его!", догонять меня было бесполезно. А фитиль на пищали вздуть — на это тоже время нужно. Да и не стреляли мне в спину.
— Странные люди, эти русские… -
— …однако, — продолжаю я слова Кима.
Улыбнулись.
Он легко разыскал меня по следам и привёл мою заводную лошадку с припасом на дорогу. Его "следопыты" сейчас уверенно ведут погоню по "моему" следу прямиком к Верхоянскому хребту, а мы устраиваемся у костра на берегу реки, готовящейся сбросить с себя зимнюю шубу. В это время, грозящее вспучиванием льда или образованием заломов, только безумец станет гулять там, откуда нас можно разглядеть.
— Знаешь, Миха, если бы ты не настаивал, я запросто мог бы всё это казачество в два счёта отсюда выставить. Мои стрелки их бы поодиночке перебили. Тебе не надо объяснять, что такое охотник в засаде. А сидеть в остроге за стеной вечно не будешь.
— Охотнику тоже не дело вокруг крепости бродить. Когда бы это было дело жизни и смерти, а то ведь не убивают они никого. Помучить, чтобы своего добиться ещё могут, да и то, не всегда у них это получается, — продолжаю я "гнуть" линию на мир и сотрудничество с пришлыми.
Мы снова улыбнулись.
— Эти русские — они ведь не угомонятся. Ну, перебоем мы этих — новые пожалуют. Каждый раз избавляться от них — это слишком трудоёмко и сопряжено с потерями. Тот же Никодим почувствует себя беззащитным, и перестанет торговать. А оно нам надо? — мне страшновато за судьбу торговой сети. Сколь трудов и выдумки положил для её создания. Только-только чай стали привозить…
— Да ладно, Миха. Не станем мы войну начинать. Ты, небось, опять навыдумывал чего. Я бы помог, — понятно, что самый молодой из здешних тойонов не прочь поучаствовать в чём угодно, потому что это постоянно приводит его к разного рода успехам. Наверное, я даже не обо всех догадываюсь. Но уже первая его громкая победа образовалась с участием тех же арбалетов. Ну и я ему помогал.
— Помощь твоя обязательно понадобится. Учеников к Тускулу приводить нужно, да смотри ж, не всех из своего наслега, а то быстро останешься без пастухов. Для сытной жизни, сам знаешь, разных умений люди требуются. Еще в магазин, что стоит в устье Туостаха, помощничков надо отправить — там муж сестры моей жены станет их на приказчиков обучать, потому что Никодиму потребуются грамотеи в новые фактории.
Ким посидел немного, улыбнулся и кивнул. Понял, что я на самом деле замыслил. То есть, коли мы ещё и купцов из своей среды подготовим, то даже по части подвоза растительной пищи сможем обойтись без русских. Если захотим. Государственный у него разум, не то, что у меня. Ну что же, коли ещё и воеводу над нами Государь Московский станет из нашего числа назначать, наверное, уживёмся мы с русскими по-доброму. Для этого ведь что нужно? Хм. А, рассудите! По-существу, просто всё было:
Пришел казачий атаман на новые земли, собрал богатую дань, да ею и поклонился государю — мол, прими от верного холопа твоего знак преданности и демонстрацию доходности нового приобретения. А что царь? Правильно. Дары принял и взамен грамотку на воеводство отослал, да повелел и впредь с той земли ему столь же привозить. Вот и приросло государство новыми землёй, данниками, воеводой. Всё просто. Так что нужно покумекать, да и провернуть нечто сходное, только момент выбрать правильно. Предыдущий-то случай упустили.
Давненько мы с Кимом не разговаривали толком, а тут проболтали всю ночь. Речь шла ни много ни мало, о создании государственности. Не в плане суверенитета, а об организации связей, позволяющих людям объединять свои усилия для решения общих задач. Каких? Да, немного их у нас, общих-то дел. Каждый род сам по себе живёт и не во многом нуждается. Однако, при таком разброде, не справишься, например, с эпидемией оспы. А ведь это страшный враг, опустошавший огромные пространства.
У товарища моего мысли бродили в другом направлении. Он грезил мечтой о создании объединённой армии, это если использовать терминологию двадцать первого века. На мой взгляд — затея бесполезная и даже наоборот — вредная. Потому что наличие силы вызывает желание её применить. А нам не врагов искать нужно, а о жизненных условиях хлопотать.