А мою душу терзало сомнение — состоится ли летняя поездка к Алдану, в которую рассчитывал отправиться вместе с Айтал. Ведь такими темпами они металла наплавят за зиму хоть тонну. До полупуда выходило за ветренный день — размер горшка эти экспериментаторы увеличили.
Изменения произошли и в месте, где проводились кузнечные работы. Поскольку выколачивание шлака из криц — занятие грязное, а греть нужно не малюсенькие заготовки для ножей и шил, а большие ноздреватые лепёшки, то производственное помещение, расположенное внутри жилого дома, мастеров больше не устраивало. Мы возвели на скорую руку отдельную постройку из первых подвернувшихся под руку брёвен и соорудили в ней горн. Разумеется, угли в нём раздувались ручными мехами, которых я раньше нигде не примечал, а тут оказывается — вот они. Достали откуда-то. Теплая домашняя мастерская на время осиротела.
До холодов. Потом всё снова вернулось в привычную колею. С приходом морозов кузнецы вернулись под крышу тёплой юрты, где делали иголки, шила, крючки, ножи и элементы конской сбруи. Да, неправ я был, полагая, что никаких хитростей в кузнечном деле нет. Секреты ножниц или щипцов, пряжек и крюков — всё это старшие мужчины теперь передавали мне. Как отковать пальму — большой нож для насаживания на длинную деревянную рукоять — это и боевое оружие, и аналог рабочего топора. Как сделать косу. Вот так навык за навыком и передавали они мужу дочки и внучки опыт, накопленный поколениями мастеров, живших до них.
Эти люди — не якуты. Их предки пришли сюда раньше, но тоже из степей. Рассказывают, что поначалу пробовали сооружать в этих краях глинобитные дома, как на родине, но постепенно стали использовать в постройках преимущественно дерево. В качестве значительного отличия от якутских жилищ я бы признал наличие пола, собранного из хорошо подогнанных брусьев и заметно приподнятого над уровнем земли. Тут теплее и суше.
Печи неплохо вентилируют помещение. Гарь от светильников, в которых сгорает животный жир, зимой не так шибает в нос, как в летнее время. Как и полагается в доме кузнеца, печные заслонки сделаны из железа, и снабжены колосниками. Деревянные двери висят на стальных петлях. Одним словом, вспоминая бревенчатую юрту, в которой мы ночевали после переправы через Яну на второй день после знакомства с Айтал, я отдаю себе отчёт в том, что тут значительно комфортней и здоровее.
Одним словом, мне крепко повезло. По этим временам и местам лучше устроиться просто немыслимо.
Хотя, это я погорячился.
Мыслимо.
Во-первых совсем не помешала бы баня.
Во-вторых, хотя бы небольших размеров остеклённые окна убавили бы чада от коптилок, особенно в летнее время, когда печи не топятся, а светло круглые сутки.
И, наконец, в-третьих, если сделать стеариновые свечи, то и от самого чада ничего не останется. Почти. А стеарин извлекают как раз из животного жира, и я примерно помню как.
Забавно. Для производства стекла и стеарина нужна сода. И где я её возьму? Наверное, там же, где здешние гончары — ведь мастерство работы с глиной среди моих соотечественников — якутов — отмечалось всеми исследователями, побывавшими в здешних краях.
Я подошел к полке с посудой и — да. Наличие глазури на чашках никаких сомнений не вызывает. Получается — сода в этих краях имеется.
Хм! Вот и понятно, чем заняться. Сначала заготовить леса на баньку, чтобы срубить её ближайшим летом. Потом добыть соды и попробовать обработать ею животный жир. Ну и попытаться сварить стекло, хотя в этом деле я малосведущ и ни в чём не уверен.
* * *Зима, если к ней хорошо подготовился, это время большой любви и больших раздумий. Для разминки, чтобы кровь не застаивалась, мужчины рубят дрова или проковывают крицы. Свалили отобранные мною деревья для бани и свезли их к дому — какое счастье, что лошадками, а не собственными силами. Пару раз запускали под лёд сети. Пока не ударили настоящие морозы, он относительно тонок. Лошадей или скота мои новые сородичи не держат — они не якуты, а динлины.
Зато Айтал и её сестрички много занимались воспитанием собак. Тут явно применяется некая нетрадиционная методика. То есть про то, что эти псы — не охотники, вот тут я с выводами поспешил. Они на моих глазах по-волчьи взяли зайца. Не загнали его до упаду, а окружили и оттеснили к вожаку, сидевшему в засаде. И сделано это было по команде человека.
Добычу доставили хозяйке, и каждый получил свою долю. Небольшую, конечно. Хлыст, угощение, окрик или доброе слово идут в дело каждый в свой черёд. И спит эта свора, как и полагается, прямо в снегу. В жилище собакам не место. К якутским юртам они не подходят и не попрошайничают. Эвенки, что часто наведываются за инструментами, даже не пытаются их прикормить — не в традиции этого народа портить псов. Но об условиях приобретения упряжки переговоры ведут, предлагая целую нарту песцовых шкурок. Уж очень по душе им эти ещё не вполне взрослые псы.