На фоне голубого неба выступили очертания хребтов Янкан и Тукурингра, окутанных лесами; их оголенные вершины были покрыты каменистыми россыпями. Тени сгустились. Вокруг стояли леса, дремучие, густые и таинственные. Слабый отсвет заходящего солнца усиливал контрасты.
Вдруг через дорогу пробежало пятнистое животное величиной с теленка. Мы затормозили и выскочили из машины, но зверь бесследно исчез в лесу. Успели заметить, что голова у него чем-то напоминает голову кошки, вероятно торчащими кверху округлыми ушами, а задняя часть туловища намного выше передней. Лишь впоследствии мы узнали, что это была кабарга — небольшое животное из семейства оленей, быстро бегающее и недурно прыгающее. Кабарга живет в горной тайге и на скалах, питается лишайниками и другой растительной пищей. Спасаясь от хищников, она может взбираться на почти отвесную скалу, где застывает в неподвижной позе. Этим пользуются охотники. Кабарга — находка для них. Ее добывают преимущественно ради мускуса, используемого в медицине и парфюмерной промышленности. На брюхе у самцов кабарги мускусная железа величиной всего с куриное яйцо. С помощью пахучего мускуса удается сделать запах духов стойким. Мясо и шкура кабарги также высоко ценятся.
Вообще охотникам Амурской области раздолье. Кроме кабарги к их услугам белка, соболь, лисица, горностай. В реках изобилие сазанов и тайменей, хариусов и сигов. Вот бы куда забраться, хотя бы на месяц, с ружьем и рыболовной снастью!
Из лесного мрака сверкнули два загадочных светящихся глаза — окна будки с романтическим названием Бродяжка.
— Как прекрасно, — восхитился Георгий, — Бродяжка! Помнишь Максимилиана Волошина: «Изгнанники, бродяги и поэты, кто жаждал быть, но стать ничем не смог!» Кем-то она была, эта бродяжка? Откуда появилась? Или их много было — всяких бродяг, и в этот домик они заходили на огонек?
Но в будку мы не зашли, надо было спешить. И мы помчались дальше. Судя по карте, где-то поблизости находился поселок Малый Уркан.
— Куда смотрит Советская власть? Урка же — это жулик, грабитель. Переименовать! — потребовал Георгий.
Несколько домиков, мостик через узкую речушку, низина, туман… Бр-р-р. Повеяло мрачным прошлым, что-то забеспокоилось в душе. Невольно вспомнились герои шишковских повестей: спиртоносы, бродяги, люди удачи и случая, хищники всех рангов и мастей. Но из-за домика показались трактор-тягач, бульдозер и еще какие-то дорожные машины. Название поселка ничего общего с урками не имеет. Многие эвенкийские слова оканчиваются на «кан», что соответствует уменьшительному суффиксу.
В десять часов вечера въехали в Соловьевск. Совсем стемнело, фонарей нет, но центральная улица переполнена гуляющими. Кирилл, напрягая зрение, вглядывался в вывески. Наконец рука его решительно опустилась на руль, за которым сидел Георгий.
— Стой! — скомандовал он.
Георгий затормозил. Кирилл рванулся к домику, где красовалась вывеска «Столовая», но через несколько минут возвратился. По его грустному лицу Георгий заключил, что о горячем ужине сегодня можно лишь помечтать — опоздали.
Решили найти отделение милиции и под крылом этого надежного стража законности переночевать. На всякий случай. Мы еще не избавились от опасений, навеянных книгой В. Урина, который во время своего путешествия во Владивосток устраивал около машины дежурства с заряженными ружьями. Но сколько ни спрашивали местных жителей, сколько ни колесили по поселку, милиции не нашли. Совершенно сбитые с толку, остановились у группы гуляющих девушек.
— Объясните, пожалуйста, где здесь милиция? — взмолились мы.
Девушки, весело зашумев, окружили машину. Одна из них, с русыми косами и ясными насмешливыми глазами, спросила:
— А вы откуда?
— Вообще из Москвы, а сейчас из Якутска.
— Москвичи! Без милиции жить не можете. А у нас ее нет, — чуть скривив в улыбке губы, ответила девушка. Ее подружки громко рассмеялись.
— Как это нет? Нам несколько человек объясняли, как к ней проехать… — допытывался Георгий.
— A-а! Здесь кто-то ходит иногда в милицейской форме, но только он один. Живет вон там, в деревянном домике. Это у него, кажется, коза бодается… — еще более задорно отвечала девушка.
— Но милиционер не может быть сам по себе, а тем более с козой! — уже возмутился Георгий. — У него должен быть какой-то пункт, место, где он работает. Это и называется ми-ли-ция!