Драгер стоял у пульта управления, широко расставив ноги, как капитан на мостике во время качки. Его поза и внешний облик выдавали в нем моряка. Действительно, он служил во флоте. После демобилизации работал на приисках, учился, стал драгером.
— Самое главное в нашей работе, — сказал драгер, — это хорошо подготовленный дражный полигон, конечно, и драга должна работать, как часы.
Особенность драги в том, что она плавает и черпает песок со дна. А что делать, если в ручье воды мало или продуктивные пески залегают в стороне от современного русла реки?
В таких случаях строят плотины для удержания воды на территории намеченного для разработки полигона, что представляет подчас весьма сложную техническую задачу. Но начатом заботы дражников не кончаются; много хлопот приносит им мерзлота.
Во всех районах Сибири, где добывают золото, зима длительная и суровая. Пески за зиму так глубоко промерзают, что протаивают лишь к середине лета, а местами и вовсе не протаивают. Черпаки драги разрушить мерзлые пески не в состоянии, а ждать середины лета тоже нельзя. Поэтому необходимо каким-то образом уменьшить промерзание песков, ускорить их протаивание, любыми средствами продлить промывочный сезон. И дражники научились преодолевать эти трудности. Драги начинают работать ранней весной, собственно говоря, еще зимой, когда лишь солнышко начинает по-весеннему пригревать, а заканчивают сезон в начале зимы.
К каким только ухищрениям не прибегают! Например, осенью заливают дражный полигон водой, она защищает от промерзания. Весной лед вокруг драги выкалывают, и драга приступает к работе. Если воды не хватает, открытый водоем создают лишь вокруг драги, а участок, необходимый для разработки ранней весной, защищают другими способами. Применяется и такой оригинальный способ: на участке через каждые несколько метров устанавливают колья или деревянные примитивные козлы, и участок к началу зимы затопляют. После того как образуется ледяной покров, воду спускают. Ледяной покров зависает на кольях и козлах, образуя воздушную подушку, которая почти полностью предохраняет пески от промерзания.
ТРАНССИБИРСКАЯ МАГИСТРАЛЬ
Дальше проезда нет
После Соловьевска дорога пошла с не-**большими уклонами между лугами, зарослями ивы, кустарниками. Снова березы. Колышутся их легкие кроны, шелестят нежные листочки, сверкают белые, чистые, как будто омытые росой, стволы.
На горизонте появился движущийся волнистый дымок. Он возник перед нами, как парус долгожданного корабля. С ним ассоциируются дороги и дали, порты и станции, неизвестные города и новые люди, горечь расставаний и радость встреч, ощутимый бег времени и особое, острое чувство прелести этого бега.
Мы вылезли из машины и долго смотрели, как дымок таял в воздухе. Позади дикие, пустынные, безлюдные места. Теперь рядом всегда будет железная дорога, а с нею — и большие города.
Большой Невер встретил нас грустной вестью: нет мостов и паромов через реку Ольдой и через несколько мелких речушек на стыке Амурской и Читинской областей. Мы знали об этом, но почему-то теплилась надежда, что переберемся через водные преграды на нашем «москвиче». И теперь эта надежда рухнула. Дальше проезда нет.
— Если бы вы ехали на вездеходе, еще можно попытаться, — «утешали» нас.
Единственная возможность переправиться через злосчастный участок пути в летнее время — на железнодорожной платформе. Автомобилистам не к лицу ездить по железной дороге, но другого выхода нет. Пришлось отправиться на железнодорожную станцию.
Молодой паренек, оказавшийся начальником товарной конторы, принял нас радушно и обещал дать платформу.
— Завтра сделаем заявку, а послезавтра наведайтесь и узнаете, когда подадут платформу.
Нас это явно не устраивало. В ответ на настойчивые просьбы ускорить дело паренек лишь развел руками и добавил, что начальство, распоряжающееся платформами, находится в Сковородине.
Дорога в Сковородино хотя и короткая — 20 километров, но скверная. Вероятно, она годна для проезда в любую погоду, но покрыта крупной щебенкой и глыбами. Даже если ехать со скоростью 15–20 километров в час, можно изуродовать машину.
Справа тянулось полотно железной дороги, а поодаль виднелись высокие, большей частью безлесые, крутые холмы. Рядом лесок. Обширные поляны сплошь заросли крупными белыми цветами, похожими на водяные лилии.