Повернули обратно. К счастью, в росистой траве остался наш еле заметный след. По нему мы возвратились к окраинным домикам Куэнги. Здесь уже стал действовать Георгий: двести метров движения — затем расспросы, опять двести метров вперед — и снова расспросы. Так доползли до дороги, которую уже трудно было спутать с другими: хорошо накатанная, она четко пролегала на запад.
Ехали в созвездии всевозможных цветов: белых, красных, голубых, желтых и розовых. Удивительно красиво! В ложбинах шумели молоденькие березовые рощицы. По склонам холмов паслись стада овец, коров и лошадей. Селений нет, только иногда попадались скотные дворы и огороженные площади загонов или пустые скотоводческие домики.
Наш путь лежал в сторону Нерчинска, старейшего города Забайкалья. В 1652 году енисейский воевода Афанасий Пашков направил отряд казаков для строительства острога около устья Нерчи. Командовал отрядом сотник Петр Бекетов, тот, который основал и Якутск. В следующем году острог был заложен, однако вскоре его разрушили тунгусы, которые вытоптали посевы казаков, заставили их под угрозой голодной смерти уйти на Амур. Острог восстановили в 1658 году. С этого времени Нерчинский острог, а затем просто Нерчинск стал центром огромного края и прославился на весь мир… каторгой. И хотя центром каторжных тюрем был Нерчинский завод, удаленный от Нерчинска на 220 километров, он завоевал мрачную славу «конца света».
От Нерчинска веяло древностью. Разыскали краеведческий музей. После его посещения впечатление старины усилилось. В музее мы изучили план и ознакомились с фотографиями города, сделанными более пятидесяти лет назад, а когда вышли на улицу, то все это оказалось перед нами в натуре. Того же цвета здания гимназии и больницы, белые с зелеными крышами, та же церковь, и та же улица, только посреди нее теперь висит дорожный знак, на котором нарисована грузовая машина. Центр города почти не перестраивался. Расширились окраины, где воздвигнут мясо-молочный комбинат, работают хлебный и ликеро-водочный заводы. Стройки приближаются к неширокой быстрой речке Нерче.
Моста через Перчу нет, надо переправляться на пароме. Противоположный берег крут, и с него хорошо просматривается Нерчинск: и старая «музейная» часть, и новые постройки, убегающие в стороны.
По склону горы проехали не туда, куда надо. Вместо дороги к городу Шилке оказались на дороге, ведущей к переправе через реку Шилку. Подъехали к широкой, бурно несущейся полноводной реке с мутноватой водой. Берега здесь голые и пустынные, довольно пологие. Вдали они делаются круче и переходят постепенно в горы.
Паромом можно переправиться на противоположный берег, где виднелась дорога на Борзю — горнорудный центр. В районе Борзи действует Шерловогорский оловокомбинат; кроме олова там будут извлекать другие цветные и редкие металлы. В тех же местах, ближе к поселку Оловянная, добывается плавиковый шпат.
По этой же дороге путешественник попадает в город Балей, село Нерчинский Завод, поселок Шахтамы и другие места, широко известные. Балей — второй по величине после Читы в Читинской области. Комбинат «Балейзолото» ведет здесь добычу рудного золота. Близ Нерчинского Завода, где когда-то отбывали каторгу многие борцы за свободу народа, в руде высок процент железа и мало вредных примесей, ее можно добывать открытым способом. Возможно, на его базе возникнет металлургический комбинат. Были предложения построить такой комбинат в районе города Нерчинска, где имеются крупные месторождения флюсовых и строительных материалов.
В Шахтаме живут горняки, добывающие молибден — серебристо-белый металл, придающий стали исключительную прочность.
Кирилл предложил ехать через Балей. Там построено интересное с точки зрения инженерного мерзлотоведения сооружение — обогатительный комбинат. Это одно из первых крупных сооружений, созданных по методу предварительного протаивания мерзлоты на строительной площадке. Но Георгий возразил, он все высчитывал, хватит ли у него отпуска, и требовал выбора кратчайшего пути.
Пришлось возвратиться обратно к переправе через Перчу. Оказалось, что нам надо было сразу же на подъеме свернуть на неприметную боковую дорогу. Подъем такой крутой, что «москвичонок» наш еле-еле тянул. Чувствовалось, что дай ему еще несколько градусов покруче, и он остановится. А что тогда? Катиться назад?