Верещагин подходил к закрытым воротам, где снаружи уже стояли отец Михаил и Галкин. Оба были в шубах с капюшонами мехом наружу. У атамана сбоку висели ножны с саблей, священник же был без оружия. Подойдя к ним, Верещагин начал разговор:
– Ну, здравствуйте еще раз!! Что решил атаман, уважишь нашего царя своим присутствием?
Галкин только собирался открыть рот, как священник перебил его:
– И тебе Бог в помощь, воевода. Негоже нам острог без атамана оставлять, – скрестив пальцы на груди, ответил отец Михаил – латиняне вона тоже по небу яко птицы летать удумали, да токма прокузьмилися, богопротивное се дело. Знамо послушанье в человеке Господь наш требует, и не тебе фряжец то нарушати.
– Значит, не уважите вы нашего царя, а он вам подарки передал, думал, что атаман ваш оценит, – наигранно продолжил беседу майор – украшенья золотые, да диковинки из чужих стран.
– И де же дары государя твоего, воевода? Шо – то пусты длани, не вижу украшениц златых, – уже заинтересованно спросил атаман, разглядывая Антона.
– То в птице железной оставил, думал, может вам, что не понравится, зачем зря таскать. Пойдем, взгляните, что понравится, то и возьмете, царь так и сказал. Говорит, уважь начальника местного, в гости позови.
– Кхм, боязно. Негоже нам к ентой птице бесовской подходить, – погладив руками бороду, важно произнес священник – Не искусити тебе нас дарами, не от Бога они, воевода.
Галкин, хмуро посмотрев на отца Михаила, произнес:
– Отче, може ты людей позря охальствуешь? Грех да беда на кого не живе, да токма огонь и вода и попа сожжет. Думаешь, кто Богу не грешен, царю не виноват? Вона ясаку от улусовых людей мало как собрали, а на седьмице тунгусы обоз яко тати увели!! Что мне для государева величества оленину в стольный град слать?
– Сила господне в немощи совершается, Иван Лексееич!! Но ежели нужда такая, то и дары принять можно. Не по грехам нашим господь милостив, – поняв настроение атамана, спохватился священник – Послушанием, постом и молитвой за искушение в храме терпеть будешь.
– Так что? – пытаясь скрыть улыбку, обратился к колеблющимся Антон – Пойдем дары смотреть, если понравятся, то мои люди до ворот доставят. Просто боюсь я, кого к железной птице подпускать, чтоб кто не напал. Золото внутри много, а вам отец Михаил и атаману верю.
– Веди воевода. Токма государя мы уважить до того как река тронется не сможем, не обессудь уж. До кветеня негоже острог мне оставлять, чай не осерчает царь твой, нужда воинская у нас, князцы якуцкие совсем страху немлют.
– Ну, пойдемте тогда, – развернулся в сторону вертолета Верещагин.
Почесав затылок, Галкин отправился следом, слушая ворчание идущего рядом священника, которому совсем не улыбалось спускаться с тропы и пробираться в топи неглубоких сугробов.
– Товарищ майор, – раздался в наушнике голос Чижа – я около борта, там казачки ворота открыли, двое на лошадях выезжают. На стене уже человек 10 с ружьями и луками.
– Понял тебя, пока никаких действий, как только сделаю атамана, пусть пилот запускает вертушку, – негромко, стараясь, чтоб его не услышали идущие в нескольких метрах позади жертвы, ответил майор.
Верещагин подошел к машине и встал рядом с открытым люком. Ожидая действий командира, в салоне спрятались Каменский и Алексеев. Галкин, отряхивая сапоги, ждал, пока отец Михаил выберется на площадку перед вертолетом. Глаза его округлились от удивления, когда он настолько близко увидел продукт российского авиапрома и не в силах что-либо сказать, атаман подошел к Верещагину.
– Вот атаман, смотри какая диковинка, – протянул ему магазин от автомата майор – металл, дороже золота!!
Дальше все произошло в считанные секунды, майор взял его в захват кисть руки противника и резким движением дернул на себя, одновременно нанося удар ребром ладони в кадык казака. Пока Галкин хватался за горло, майор вырубил его двумя ударами в область головы. Со священником, в свою очередь разобрался Чиж.
– Пакуйте пациента, – крикнул выпрыгнувшим Алексееву и Каменскому майор, бросившись на помощь тащившему бессознательное тело священника Чижу.
Со стены острога раздались несколько выстрелов, а всадники, не ожидавшие такого развития событий, рванули на помощь своему атаману.
– Тяжелый же это поп, – закидывая тело в люк, проворчал Чиж, в то время как Алексеев выстрелил по стене крепости из подствольника. Раздавшийся взрыв проделал дыру прямо около сторожевой башни, казаки попрятались за выступы, однако три или четыре выпущенных сверху стрелы попали в обшивку корпуса машины. Трое всадников во главе с Савкой явно не успевали к месту пленения их командиров, проваливаясь в снег, они потеряли несколько драгоценных секунд. А когда вертолет начал подниматься, то и вовсе развернулись и пустились галопом к спасительным воротам острога.