Не зная, что он задумал, я даже растерялась. А потому попыталась отодвинуться подальше к изголовью. Но куда там! Когда же меня вновь схватили за щиколотку и потянули назад, только и успела, что испуганно пискнуть, прежде чем снова очутиться в горизонтальном положении.
Сай не спешил подминать меня под себя. Двигался медленно, начав с ног, которые теперь ласково поглаживал и даже одаривал редкими дразнящими поцелуями, под влиянием которых я начала расслабляться. Зря. Поняла свою ошибку, когда меня вдруг укусили. Не сильно. Но как же неожиданно. Еще и оставили эту сомнительную ласку на одном из самых чувствительных мест – внутренней части бедра.
Так вот оно, оказывается, какое – мое наказание. Вчера отказался целовать, а сегодня... Что ж, достойная месть за поведение в столовой. И, как выяснилось минутой позже, это было еще далеко не все. Моя попытка зарыться пальцами парню в волосы, чтобы таким образом поощрить начатую им любовную игру, закончилась тем, что меня схватили за запястья и тут же связали их вместе заклинанием.
– Я предупреждал не распускать руки, – заводя мне их за голову, напомнил Сай.
– У тебя очень непослушная игрушка, – напомнила, в последний момент вырвавшись из хватки и обняв собеседника за шею.
– Заметил, – беззлобно проворчал Милингтон, легко высвободившись из кольца моих рук, чтобы очередным заклинанием привязать их теперь уже к кровати.
Что сказать? Мне все больше нравилось злить этого королевского мальчика. А от последствий аж дух захватывало! Я даже не подозревала, что ограниченность движений может так заводить. Как и укусы. Хоть и не болезненные, но довольно ощутимые. И, разумеется, в самых чувствительных местах, отчего, даже если бы очень захотела, я все равно не смогла их проигнорировать. В результате тело то и дело напрягалось и вздрагивало от неожиданности, но почти сразу расслаблялось, и по нему пробегали необыкновенно приятные волны удовольствия.
Уверенность, что я не одна кайфовала от происходящего, возбуждала еще больше.
Но, в отличие от прошлого раза, теперь Сай не спешил. Он дразнил, играл и наказывал одновременно. В какой-то момент даже стало казаться, что этой пытке конца и края не будет.
Чуть было не взмолилась о пощаде и чем-то большем. Но Милингтон не выдержал первым. Теперь-то он меня уж точно простил!
Наивная. Надеялась легко отделаться всего одним заездом. Будто нам хоть раз оказывалось этого достаточно. И сегодняшняя ночь не стала исключением. Поняла это, когда парень неожиданно крутанул меня, уложив на живот, и продолжил издеваться. Только заметно ласковее. От его теперь уже приятных покусываний моих плеч по телу разбегались частые мурашки.
А еще я начинала откровенно сомневаться, карали меня сейчас или, наоборот, поощряли за выходку. О чем не преминула спросить, когда кто-то вдоволь со мной наигрался, довел до полного исступления, освободил от связывающего заклинания и, чтобы даже не думала сбежать, уложил на себя.
– Я тебе поражаюсь, Ялька. Из тебя порой такие умные мысли лезут. Но эта твоя святая наивность… – ласково пожурил Милингтон.
– Еще скажи, она тебе не нравится, – потребовала.
– Нравится. Но это я. А вот другие…
– Что?
– Пообещай мне кое-что, – снова ненадолго о чем-то призадумавшись, вдруг попросил Сай и, не дожидаясь моего согласия, продолжил: – Когда придет время, используй исключительно холодный расчет, хорошо? Никаких чувств и эмоций. Они твоя слабость. Поддашься ей – откроешься тому, кому не следует, и это может стоить тебе жизни.
– Ты меня пугаешь, – призналась, приподнявшись на руках в попытке принять сидячее положение, но мне не дали этого сделать.
– Просто у меня плохое предчувствие, – признался собеседник.
– И с чем это связано?
– Сегодняшним вечером. Если в общих чертах, ты, малыш, связалась с очень нехорошей семьей, из-за которой у твоей в скором времени может возникнуть немало довольно серьезных проблем.
– С чего ты так решил?
Мне вдруг сделалось по-настоящему страшно за папу с мамой.