Карл Юнг понимал гибкость правды. То, во что мы верим в один период времени, говорил он, в какой то момент перестает нам служить и в итоге становится ложью. Он знал, что правда меняется со временем, — то, что было истинным, когда нам было два года, больше не верно и не актуально, когда нам семнадцать. В книге «Современный человек в поисках души» (Modern Man in Search of a Soul) Юнг пишет: «Совершенно неподготовленные, мы делаем шаг, вступая в полдень жизни. Хуже того, мы делаем этот шаг сложным предположением, что наши истины и идеалы будут всегда служить нам. Но мы не можем жить днем согласно программе утра жизни — то, что было прекрасно утром, будет ничтожно вечером, и то, что было правдой утром, станет ложью вечером». Заповедь быть правдивыми призывает нас обновлять свои убеждения, ценности и представления, чтобы они сохраняли свою актуальность для нас самих и для нашего окружения.
В Индии гибкость правды понималась в ходе практики, которая там называется «Стадии жизни» (Ashramic Stage). Жизнь делится на четыре равные части, или периоды, в каждый из которых ценится и соблюдается определенный аспект. Первый период жизни — это время расти и с помощью родителей овладевать навыками, к которым человек испытывает интерес и где проявляет способности. Во второй период приходит время использовать полученные навыки для пользы сообщества и взамен получить деньги, чтобы можно было жить и содержать семью. В третий период жизни настает время оставить мирское имущество и дела и заняться поисками внутренней мудрости. И в последней фазе жизни настает время вернуться к сообществу, руководя и поддерживая его с помощью внутренней мудрости, которая была человеком достигнута.
Нынешние времена кажутся нам более сложными, но и из таких «Стадий жизни» есть что извлечь для себя. Мы можем использовать эти стадии, чтобы спросить себя, заняты ли мы тем, чем нам подобает заниматься в данный период жизни, добились ли мы чего-либо значительного, знаменующего этот период. Закончить один период и начать другой, не таща с собой мертвый груз того, что мы оставили позади, нам помогает соответствующий ритуал. Например, выпускной вечер в школе, знаменующий окончание детства.
Хотя правда предпочитает гибкость жесткости, она также вполне вещественна. Человек, практикующий правдивость, имеет вес. Он крепок. Помню, как однажды я обняла Энн — своего делового партнера — и сказала ей, какая она крепкая. Энн выглядела немного озадаченной, и я объяснила ей, что чувствую всю глубину ее смелости и цельности, позволяющую ей встречать жизнь такой, как она есть. Помню, как я в прямом смысле чувствовала эту ее крепость, основательность. Я чувствовала ее реальность. Как и Энн, «вещественный» человек готов продолжать присутствовать в жизни, во всех ее событиях, какими бы неприятными они поначалу ему ни казались. Когда он принимает правду настоящего момента, его жизнь становится глубже, он растет духовно, становится более ответственным человеком и творчески подходит к решению проблем — в отличие от человека, посылающего в мир невербальный сигнал «спасите меня».
Когда мы бежим от жизни, пытаемся управлять ею или рассеиваем впустую свою энергию, мы чувствуем себя совсем иначе, чем когда наши слова и мысли не расходятся с действиями и гармонично выражают наше «Я». Когда мы сосредоточены на настоящем моменте, мы можем во всеоружии справляться как с бытовыми задачами повседневной жизни, так и с возникающими проблемами. События, способные вызвать как негативную, так и позитивную реакцию, встречаются с одинаковой степенью вовлеченности в ситуацию. Нет никакой потребности приучать себя к чему-либо или прятать свою истинную натуру. Все мы показываем свою истинную сущность в каждый данный момент, и все мы с позиций целостности своей личности готовы встречать каждый момент нашей жизни, готовы войти с ним в полный контакт и принимать его таким, какой он есть. Нужно встречать каждый момент жизни, не закрывая глаза на отдельные его аспекты. Это похоже на занятия контактным видом спорта. Мы не боимся играть со всем, что имеется в нашем распоряжении, и не боимся, что в процессе игры нам немного намнут бока. Это неотъемлемая часть игры.
Можно назвать большой смелостью такую готовность встречать реальность лицом к лицу, а не бежать от нее или каким-либо образом смягчать ее в своем восприятии, создавая преграду между собой и ею. Когда я в 1988 году ездила с образовательной организацией «Augsburg College Center for Global Education» в Центральную Америку, я на собственном опыте познала, что такое готовность встретиться лицом к лицу с реальностью, пусть даже ужасной. Тогда в Сальвадор было опасно ездить, поскольку повстанцы проводили политику террора. Многие тысячи людей среди мирного населения были схвачены, их подвергали пыткам, они бесследно исчезали. Я встречалась и проводила много времени с матерями пропавших людей. Они показывали фотографии своих убитых родственников со следами пыток на теле. И все же чувствовалось, что страдания объединили их, там царила атмосфера любви и сострадания, какой мне не доводилось встречать никогда — ни до, ни после этой поездки. Было что-то особое в ярости, с какой эти люди встретили правду своей жизни и рисковали ради торжества правосудия. В том месте и в то время, когда в их личной жизни происходил самый настоящий кошмар, они смогли встретить жизнь во всей ее полноте. Я очень многое поняла и прочувствовала в то время.