Брахмачарья призывает нас жить с Богом, а не с излишествами. Эта заповедь призывает нас проникнуться священностью всего живого, рассматривая каждый опыт отношений, в которые мы вступаем, как отношения с Божественным, и рассматривать каждый опыт, получаемый в жизни, как опыт Божественного.
Способны ли вы считать все сущее священным?
Способны ли вы считать священным самого себя?
На мгновение остановившись и задумавшись, мы поймем, что именно самые простые вещи трогают нашу душу и благословляют нас счастьем. Шум ветра в ветвях деревьев, краски неба, прикосновение любимого человека, восхищение ребенка, общение с другом может полностью насытить нашу душу. Это насыщение раскрывает душу и дает смирение, чем весьма отличается от насыщения, даваемого неумеренностью.
Если остановиться и поразмышлять над собственной жизнью или над судьбами мира, можно заметить во всем изначально присущую разумность. Словно ткут красивый гобелен, а мы — одна из цветных нитей, которую вплетает в него некто гораздо более великий, чем мы. Именно с этим великим Главным Ткачом мы и стремимся войти в контакт. Когда мы смотрим с точки зрения тайны, присущей бытию, мы начинаем видеть священное в обычном и обычное в священном. Каждая задача становится возможностью удивиться и восхититься. Перестать относиться ко всем вещам, событиям и людям как к важным или неважным — значит стать на путь осознания ценности и важности всех людей и всех задач. СМИ, культура и даже наши собственные отдельные эго все разделяют, а затем выстраивают по ранжиру. Эта заповедь приглашает нас не разделять, а объединять и видеть во всем вплетаемую в гобелен бытия Божественную нить.
Способны ли вы чтить все сущее священным? Способны ли вы считать священным самого себя?
Когда мы воспринимаем все сущее как священное, характер наших действий меняется, как и взгляд на мир. Возникает естественная потребность сделать паузу и испытать чувство благодарности. Возникает естественная потребность открыть душу и испытать удивление. Когда в душе есть благодарность и удивление, не нужны никакие излишества. В них просто нет потребности. Восприятие всего сущего как священного вызывает ощущение непрерывности жизни и наполняет уверенностью в себе. Невоздержанность перенапрягает, перегружает, отнимает нас у самих себя, тогда как видение священности жизни помогает крепче стоять на земле и дарит равновесие.
Я обнаружила, что, когда ощущение удивления покидает меня и все вокруг становится унылым и заурядным, это происходит потому, что я слишком долго сохраняла быстрый темп жизни. Я сама перешла собственные границы и потеряла баланс. Значит, пора отдохнуть. Когда я чувствую себя отдохнувшей, ничто не кажется мне скучным и заурядным; все пронизано тайной. Стараюсь ли я не перенапрягаться в течение дня или ухожу побродить в одиночестве в лесу, мне все равно бывает трудно дать себе отдых. Тому есть множество объяснений. Моему эго нравится чувствовать себя важным, а когда я отдыхаю, оно себя важным не чувствует. Моему эго также не нравится идея, что жизнь может продолжиться без меня, пусть даже всего лишь в течение нескольких часов, — мне нравится быть там, где происходит какое-то действие. Кроме того, сам уклад нашей культуры предполагает почти постоянную занятость какими-нибудь делами.
И все же мне очень хочется выйти за рамки привычных действий, ритуалов и самозагруженности постоянным притоком новых впечатлений — обстановки, которую я сама для себя создала. Мне очень хочется извлечь для себя что-то из тишины и понять, живу ли я в ладу со своей душой. Я жажду обуздать склонность близко воспринимать стимулирующие впечатления и отказаться от потворства своим желаниям. И мне очень хочется ничего не делать, и чтобы этого занятия мне вполне хватало. Отдых возрождает во мне ощущение тайны бытия. После него мои глаза начинают смотреть на мир с удивлением, а душа спонтанно наполняется благодарственной песней.
Когда мы воспринимаем все сущее как священное, характер наших действий меняется, как и взгляд на мир. Когда в душе есть благодарность и удивление, не нужны никакие излишества. В них просто нет потребности.