В просторе моряСтоящийОлень… —
и предложили ей докончить, тогда она:
Аки-но ямабэ яСоко-ни миюраму
Осенние горыНа дне отражаются[347] — так закончила она танка.
Дама, жившая в Цукуси, послала возлюбленному в столицу:
Хито-во мацуЯдо ва кураку дзоНариникэруТигириси цуки-ноУти-ни миэнэба
Жилище,Где возлюбленного жду, как темноВ нем стало!Клявшейся луныВ нем не видно[348] — так гласило послание.
И это написала та дама из Цукуси:
Акикадзэ-ноКокоро я цуракиХанасусукиФукикуру ката-воМадзу сомукураму
Осеннего ветраСердце жестоко, видно,Трава сусукиТуда, куда ветер дует,Не спешит склониться[349]. Во времена прежнего императора было как-то дано августейшее повеление в первый день четвертой луны слагать стихи о том, что соловей не поет, и Кимутада:
Хару ва тадаКинофу бакари-воУгухису-ноКагирэру гото моНакану кэфу кана
Весна лишьВчера [кончилась],Но соловей,[Видно, решив], что только весной надо петь,Сегодня не поет![350] — так он сложил.
Во времена того же императора это было. Призвал он как-то к себе Мицунэ, и вечером, когда месяц был особенно красив, предавались они всяческим развлечениям. Император соизволил сказать: «Если месяц назвать натянутым луком, что это может значить? Объясни суть этого в стихах», и Мицунэ, стоя внизу лестницы:
Тэру цуки-воЮми хари то си моИфу кото ваЯмабэ-во саситэИрэба нарикэри
Когда светящий месяц«Натянутым луком»Называют — значит это,Что в горные гряды онСтреляет[351]. Получив в награду расшитое одеяние оутиги, он снова произнес:
Сиракумо-ноКоно ката ни си моОривиру ваАмацу кадзэ косоФукитэ кицураси
Белое облакоНа плечи моиОпустилось.Это, верно, небесный ветерПодул прямо на меня[352]. Тот же император однажды вечером, когда луна была красива, соизволил совершать тайный обход покоев фрейлин. Спутником ему служил Кимутада. Из одних покоев, что там были, вышла красивая дама, одетая в ярко-алые одежды, она безудержно рыдала. Император послал Кимутада подойти и узнать, в чем дело, но она лишь закрывала лицо распущенными волосами и рыдала без удержу. «Отчего вы так плачете?» — спрашивал [Кимутада], но ответа не было. Император тоже был весьма неприятно поражен. Тогда Кимутада:
ОмофурамуКокоро-но ути ваСиранэдомоНаку-во миру косоВабисикарикэри
О чем думаетеВ глубине души,Неведомо,Но уже оттого, что вижу я, как вы плачете,Я исполнен печали[353] — так сложил, и император несказанно хвалил его.
Во времена прежнего императора в одних покоях дворца жила молоденькая девушка, которая была недурна собой. Император как-то увидел ее и тайно призвал к себе. И с тех пор, скрывая от людей, он время от времени призывал ее. И вот однажды он изволил сказать:
Акадэ номиМирэба нарубэсиАвану ё моАфу ё мо хито-воАварэ-то дзо омофу
Никак не могуНаглядеться на тебяИ в ночь,Когда мы не встречаемся,О тебе с любовью думаю —
так он сказал. Девушка была счастлива беспредельно и не таясь рассказала подруге: вот что он изволил сказать. Об этом узнала главная фрейлина и выгнала девушку [из дворца]. Очень прискорбно!
Дочь покойного Сандзё-но удайдзина, правого министра третьего ранга, завязала сердечные отношения с Цуцуми-но тюнагоном. В то время он занимал еще и должность кура-но сукэ[354] и нес службы во дворце. А дама, то ли у нее не было особого настроения видеться с ним, но она не слишком к нему стремилась. Однако, когда ему пришлось часто бывать во дворце и он не мог постоянно навещать ее, дама:
Такимоно-ноКуюру кокоро ваАрисикадоХитори ва таэтэНэрарэдзарикэри
БлаговонияСгорели,Так что ж, —Курильница совсемНе может угаснуть[355]. Кавалер этот был мастер слагать танка, и ответ, наверное, был хорош, но здесь он не приводится, ибо неизвестен.
Тот же кавалер известил как-то: «В ближайшее время буду занят и не приду. Несказанно тревожусь, как-то вы отнесетесь к тому, что я вынужден вот так ездить по разным местам и не могу навестить вас». Тогда дама:
Савагу наруУти-ни мо моно ваОмофунариВага цурэдзурэ-воНани-ни татохэму
вернутьсяТанка содержит омонимы: соко — «здесь» и «дно». Помещена в Хигакиосю.
вернутьсяЦуки — «луна» означает еще и «месяц» (в календарном смысле). Танка означает, таким образом, что возлюбленный нарушил обещание, не приехав в срок. Танка приводится в Сингосюисю, 13, авторство приписывается Гэму-но мёбу, а также в Хигакиосю.
вернутьсяДама хочет сказать, что и она не уверена в привязанности своего возлюбленного, потому и не спешит повиноваться его пожеланиям. Танка помещена также в Хигакиосю.
вернутьсяТанка содержит омонимы: иру — «заходить» (о луне) и «стрелять» (из лука, например), отсюда — иной смысл: «За горные гряды, он заходит». Юми харицуки — молодой месяц, по форме напоминающий натянутый лук. Танка помещена в Окагами фурумоногатари. О Мицунэ см. также коммент. 98.
вернутьсяЭто виртуозное стихотворение построено на омонимах: ката — «плечи» и «человек», орииру — «опускаться» и «ткать», ки (в кицураси) — «приходить» и «надевать» (об одежде). Видимо, подаренная одежда была белого цвета. Второй смысл танка: «Из белого облака /На плечах моих/ Сотканное. /Видно, сам небесный ветер,/ Подув, облачил меня в это». Стихотворение также помещено в Окагами фурумоногатари.
вернутьсяВ Кимутадасю (Сёрёбухон), где также помещено это стихотворение, сообщается, что первые две строки написал император, а три последние — Кимутада и что это было их поэтическое состязание по слаганию танка. В книге Такахаси Сёдзи высказано предположение, что так же было и в первоначальном варианте Ямато-моногатари.
вернутьсяКура-но сукэ — должность приказа кураре, которому вверялась государственная печать, и т. д. Эту должность Канэскэ занимал с 903 по 907 г.
вернутьсяТанка содержит омонимы: куюру — «гореть» и «раскаиваться», хитори — «одна, в одиночестве» и род очага, нэрарэдзарикэри — «не может угаснуть» (о курильнице) и «не могу уснуть». Отсюда — второй смысл: «Хоть я и раскаивалась, что завязала с тобой отношения, теперь, оставшись в одиночестве, я не в силах уснуть». Слово такимоно — «благовония» — дзё к слову куюру — «гореть».