Утро 7 ноября Гришин встретил на ногах после бессонной ночи. Если бы он был в этот день в Москве, то стоял бы, как обычно, на трибуне Мавзолея Ленина среди высших командиров и комиссаров Красной Армии, среди соратников — героев революции и Гражданской войны.
Мадридское радио призывало жителей встать грудью на защиту столицы, строить баррикады, добывать оружие в бою. Начались бессонные, яростные, полные высокого героизма республиканцев дни и ночи. Среди защитников столицы были и советские добровольцы. Отважно действовали советские танкисты на своих Т-26. С воздуха республиканцев поддерживали юркие истребители И-15, испанцы называли их «чатос» — «курносые».
Громадную по объему и значению работу выполняли в Испании советские военные советники: П. И. Батов, Н. Н. Воронов, В. Я. Колпакчи, Н. Г. Кузнецов, Р. Я. Малиновский, К. А. Мерецков, М. И. Неделин, А. И. Родимцев, Г. М. Штерн — многим из них было суждено стать героямивоеначальниками Великой Отечественной войны.
Неоценим вклад советников — специалистов Красной Армии в оборону Мадрида. Кто еще мог подсказать «милисианос», как построить в условиях миллионного города долговременную оборону со стрелковыми окопами полного профиля, с правильно расположенными орудиями и пулеметами. И разумеется, советники не только учили, но и учились, строя оборонительные рубежи на подступах к Мадриду, показывая мадридцам, как следует вгрызаться в камень, как и где возводить проволочные заграждения, как и где готовить секторы обстрела. Откуда испанцам, не воевавшим целую вечность, было знать, что на один погонный километр фронта нужно около четырех тонн колючей проволоки и около двух тысяч мин и фугасов! Требовалось немедленно переключить заводы столицы на производство всего необходимого для фронта, и в этом важнейшем деле на помощь защитникам Мадрида также приходили «совьетикос» — многоопытные друзья из Советского Союза, участники обороны Петрограда и Царицына.
8 ноября Мадрид проснулся, словно от землетрясения или небывалой грозы: пушки мятежного генерала Фернандо Валера били по Университетскому городку.
На узких улицах грохотали рупоры радиоприемников:
— Мобилизация!.. Всеобщая мобилизация!..
Мадридское радио передавало речь Пасионарии:
— Женщины Мадрида! Кипятите масло — они идут!.. Обварите их маслом — они не пройдут!..
Рабочие и милиционеры держались из последних сил. Проявляя истинные чудеса героизма, стояли они насмерть у стен Мадрида. Вот-вот должна была лопнуть натянутая до предела тетива сопротивления. И тут на притихших улицах Мадрида произошло великое чудо. Издалека, из-за дымного горизонта, донеслась, нарастая, грозная поступь, чеканная поступь сотен, тысяч бойцов. В марш вплеталось бряцанье оружия, в походной колонне вспыхивал кумач знамен, над нездешним войском слышались команды на разных языках. Это шла первая из интернациональных бригад.
Колонну поджидал у Университетского городка, сидя в открытой «испано-сюизе» с номером военного министерства, генерал Гришин. И он сквозь внезапно набежавшие слезы увидел: пройдя строевым шагом по Гран-Виа, впереди, печатая парадный шаг, шли немецкие антифашисты во главе со сподвижником Тельмана Гансом Баймлером. В ногу с немцами шагали пулеметчики-англичане. Все одеты в синие «моно», в шерстяные альпийские шапки. За ними четко выступали французы и бельгийцы из батальона Парижской коммуны. Следом — польский батальон имени Домбровского, героя Польши, генерала Парижской коммуны. С этим батальоном шли венгры, югославы. А поляков в Испании возглавил старый соратник Берзина Кароль Сверчевский, будущий национальный герой народной Польши.
Мадридцы закричали от восхищения, когда командир интернациональной бригады веселый, черноглазый Эмилио Клебер поднял сжатый кулак. Вряд ли кто заметил, что он приветствовал в первую очередь седого голубоглазого человека в «испано-сюизе». Генерал Эмилио Клебер, он же венгерский революционер, бывший австровенгерский военнопленный в Советской России Ласло Штерн, работал по заданию Берзина еще в Китае, потом перешел в Коминтерн.
Эта первая по сути, а XI по наименованию двухтысячная интербригада немедленно вступила в бой за Университетский городок. Она замкнула оборону Мадрида на замок.
Бомбы «юнкерсов» упали рядом с военным министерством. Воздушной волной выбило стекла. Гришину поцарапало щеку, долго звенело в ушах. За окнами стелился дым: горел гараж. В огне пропала и роскошная «испаносюиза». А вечером генерал сидел в пяти километрах от фронта в ложе кинотеатра «Монументаль» на торжественном митинге, посвященном 19-й годовщине Октябрьской революции. Он вспоминал те незабываемые дни и ночи, толкнувшие планету на новую, революционную орбиту, с которой ей уж никогда не сойти, вспоминал сигнальный выстрел «Авроры» и последний рывок к Зимнему...
Также, как и XI интербригаду, Гришин встречал и провожал в Мадриде XII во главе с генералом Лукачем (Матэ Залкой)[27]. Берзин хорошо знал его. Советником к Лукачу он определил колонеля Пабло Фрица — полковника П. И. Батова. Комиссаром назначили Эль Галло — Луиджи Лонго. Бригада особо отличилась в боях в Университетском городке.
...На 21-й день героической обороны Мадрида фашисты лавиной обрушились на северо-западные предместья столицы, завязали бои в районе королевского парка Эль Прадо. 20 дней назад такой прорыв был бы гибельным для республиканского Мадрида, но теперь его удалось довольно быстро локализовать благодаря налаженной связи и управлению колоннами из штаба Хунты обороны столицы. Сказался и окрепший боевой дух защитников Мадрида.
В подвале Министерства финансов заседала Хунта обороны. Докладывал исполняющий обязанности начальника штаба Висенте Рохо. Генерал Гришин сидел в стороне, слушая переводчицу. Мадрид отчаянно отбивается. Теперь фашисты напирают из района Брунете. Войска обороняющихся измотаны. Их надо отвести на отдых, а обученных резервов нет...
Генерал согласно кивает седой головой. За последний месяц Висенте Рохо и он научились работать вместе. Рохо на виду, а он, советник, в тени. Так и надо. 42-летний Рохо из военных сирот, отданных в кадетский корпус в Алькасаре. Служил в Марокко, потом десяток лет преподавал военную историю в своем корпусе. Остался верен Республике. Словом, такой военспец генералу Гришину вполне подходит. Порой и не поймешь, кто кому советует — он Рохо или Рохо ему, кто командир, а кто советник. Важно, что есть живая связь с Лукачем, Листером, Клебером и другими командирами на передовой. Важно, что работа идет, крошатся железные зубы армии Франко... Потом трудно будет разобраться во вкладе каждого в организацию обороны, в авторстве множества оперативных решений, в строительстве и боевой закалке регулярной армии с бойцами нового типа, в реорганизации колонн и бригад, в сочетании армейских операций с действиями партизан. Впрочем, в последнем первенствует явно генерал Гришин с его обширным партизанским опытом. Главное, обеспечено единое командование, боеспособность армии изо дня в день повышается.
Об этих решающих днях в обороне Мадрида и о роли Берзина английский историк Хью Томас скажет через 25 лет: «12 ноября нестихавший бой в Карабанчеле убедил Берзина, Клебера, Рохо и Миаха (руководителей обороны), что следующее наступление Франко будет направлено на шоссе Мадрид — Валенсия. Поэтому они послали в тот сектор фронта новую, XII интернациональную бригаду, объединявшую батальоны немцев, французов и итальянцев имени Тельмана, Андре Марта и Гарибальди. Этой бригадой командовал генерал „Лукач“... В то время, когда прибыла XII бригада, появился в Мадриде и Дурутти с колонной из 3 тыс. анархистов. Он потребовал себе самостоятельный участок фронта, дабы никто не примазывался к подвигам его анархо-героев. Миаха, не проявив мудрости, отвел анархистам Каса-дель-Кампо, Берзин придал ему в качестве советника своего опытного застрельщика македонского коммуниста Санти»[28].
27
См. о нем: Генерал Лукач. Воспоминания. М., 1967; Матэ Залка. Писатель, генерал, человек. Сб. воспоминаний. М., 1968.