— Ты готов?
— Давай уже закончим с этим. Спать охота, а ведь завтра будет такой же тяжёлый день.
Я молча кивнул, пустил немного духа по телу и распахнул дверь.
В комнате было темно. Два окна и те были чем-то завешаны, из-за чего в комнату не попадало даже лучика лунного света.
Я добавил духа в глаза и смог разглядеть тёмные силуэты по обе стороны двери. Они не спешили нападать, дожидаясь, пока мы зайдём внутрь.
Эти хитрецы даже додумались соорудить на своих кроватях что-то типа обманок, словно они давно уже спят. Вот им заняться нечем…
Мы с Максом зашли в комнату и закрыли за собой дверь.
Стоило нам оказаться внутри, как с боков послышались шорохи, и наши сокомнатники напали на нас с двух сторон. В комнате слегка посветлело. Это кто-то из них скинул с масляной лампы плотный кусок ткани, что не давал свету вырваться наружу.
На то место, где мы только что стояли, обрушились удары замотанных в ткань палок. Соседей у нас было шестеро, половина из них с первой группы, вторая половина со второй. Вот только напало всего четверо. Видимо, они решили не толпиться и не мешать друг другу.
Мы не стали дожидаться начала их атаки. Вместо этого мы с Максом дёрнулись вперёд, после чего разошлись в разные стороны.
Послышались первые приглушённые звуки ударов и негромкие вскрики. При неровном свете светильника, который держал в руках щуплый парнишка из третьей группы, можно было заметить, как двое из четырёх нападающих свалились на пол.
Мы старались бить сильно, но так, чтобы не покалечить.
Наставник ещё утром довольно доходчиво напомнил всем, что за серьёзные травмы виновные понесут наказание. Тем удивительнее для меня было то, что кадеты решили использовать палки.
Да, обмотка на дубинках должна была помочь им избежать следов избиения. Ведь как мы сможем доказать, что против нас использовали палки, если нет синяков?
Поэтому и нам приходилось соизмерять силу. Хотя и хотелось наказать их за такой низкий поступок!
Поняв, что что-то пошло не по плану, к оставшейся на ногах двойке присоединился ещё один кадет. У него тоже была палка, и своей целью он решил выбрать меня.
Пока Макс разбирался со своим противником, я сам бросился на своих, решив не отдавать им в руки инициативу.
Они явно удивились. Видимо, до последнего ожидали, что я испугаюсь и буду, даже не знаю, просить пощады? Защищаться, в надежде на чью-то помощь? Ну уж нет.
Придётся им сегодня доходчиво объяснить, кто в этой клетке хищник, а кто жертва.
По стенам комнаты метались тени, так как держащий светильник парнишка раньше всех осознал, что их план наказать наглых нас с треском провалился, и теперь он весь дрожал от страха.
Я перехватил дубинку ближайшего кадета, дёрнул её на себя и впечатал колено ему в живот. Он согнулся пополам, а я толкнул его навстречу второму.
В темноте тот не успел среагировать, и они столкнулись, из-за чего оба упали на пол. Я шагнул к ним и добавил обоим ногой, стараясь бить по мышцам.
К их чести, не один их них так и не закричал, и не позвал на помощь. Даже когда мы пинками согнали их в одну кучу и заставили паренька со светильником встать рядом с ними, они сопели, кряхтели, но молчали.
— Это первое и последнее предупреждение. Запомните сами и донесите до остальных таких же тупиц, как и вы. К нам не стоит лезть. Мы не заморыши, над которыми вы привыкли издеваться. И пусть нам придётся принять наказание от наставника за парочку переломов. Мы к этому готовы, — негромко промурлыкал Макс, глаза которого явственно светились в темноте, отражая неяркий свет от лампы.
— Вопрос в том, готовы ли вы? — добавил я. — Мы ложимся спать. Потревожите нас – накажем. Понятно?
Кадеты закивали, а мы дошли до свободных кроватей, разделись и легли, слушая, как наши сокомнатники разбредаются по своим постелям.
Ещё минут пять я лежал и вслушивался в тишину, стараясь уловить малейший подозрительный шорох, после чего, не заметил сам, как уснул.
Несколько раз за ночь, я просыпался из-за скрипа кроватей. Но каждый раз тревога была ложной. Просто кто-то ворочался во сне.
Утром я проснулся одним из первых.
Стоило мне сесть на кровати, как Макс открыл глаза и тоже принялся одеваться.
Мы молча спустились вниз и принялись умываться.
Когда раздался крик наставника, призывающий к пробуждению, мы уже были на улице, негромко обсуждая произошедшее ночью.
Макс пытался донести до меня, что это, вероятно, была лишь первая попытка прощупать нас на предмет, чего мы стоим. Он не исключал вероятности, что этой ночью к нашим сокомнатникам может прийти подкрепление.