Я с непониманием смотрел на то, что лежало в шкатулке, и ради чего многие из кадетов получили травмы.
Подняв голову, я столкнулся с точно такими же ошарашенными взглядами Макса и Олега.
Глава 17
— А мы точно принесли нужную шкатулку? — решил уточнить я.
— Если бы вы умудрились найти там другую, я бы сильно удивился, — усмехнулся наставник.
— Фёдор Михайлович, со всем уважением, у нас шесть раненых, — хмуро произнёс Олег. — Почти все с синяками и ссадинами. Я понимаю, если бы кадеты пострадали за что-то важное, но это…
— Не важно? — продолжил его мысль наставник. — Не то, за что стоит гробить здоровье и раз за разом бросаться на лучше подготовленного и вооружённого противника? Ты это хотел сказать?
— Не совсем то, но… почти, — под конец, Олег сбился под насмешливым взглядом наставника.
— Сегодня вы получили сразу несколько уроков, — громко произнёс Фёдор Михайлович, обведя взглядом недовольных кадетов. — Первый, и самый главный, заключается в том, что воин должен всегда ходить со своим оружием. Никогда, вы слышите? Никогда не расставайтесь с мечом или, на худой случай, ножом или кинжалом. Даже в сортир надо идти так, чтобы быть готовым в любой момент подключиться к бою. И уж точно не бежать куда бы то ни было с голой задницей, как это сегодня сделала большая часть из вас!
На этих словах, практически все кадеты опустили головы, признавая правоту наставника. Даже те, кто состоял в отряде Олега. Ведь не отдай он команду вооружиться, то и они бы побежали, как и остальные, без снаряжения и оружия.
— Второй, — наставник показательно загнул ещё один палец на руке, — не менее важный, заключается в том, что вскоре вы отправитесь в действующую армию. К воям, которые уже не раз бились с врагами княжества, видели кровь, убитых соратников и убивали сами. Для них вы – малолетние щенки, которых будут гонять все, кому не лень. И единственные, на кого вы сможете хоть как-то положиться – это ваши собратья-кадеты.
Я не удержался и еле заметно улыбнулся, вспомнив, как кадеты дрались за бумажки. Да они готовы были вцепиться в горло своим «собратьям»! И ради чего? Смешно.
— Вы же, вместо того, чтобы объединить свои усилия, устроили свару! Рдеете? Верно делаете. Зазорно так себя вести, кадеты! Ну, и ещё одно. Ваш командир и те, благодаря кому вы избежали наказания, — наставник кивнул в нашу сторону, видимо, чтобы до самых тупых дошло, кто эти самые «те», — сочли, что то, что вы мне принесли в шкатулке, не стоит всех тех усилий, что вы приложили. И они правы!
Кто-то из кадетов не смог сдержаться, и из их рядов послышались удивлённые возгласы.
— Пусть это будет для вас четвёртым уроком, — наставник, наконец, достал содержимое шкатулки, явив всем небольшой цилиндр, со скруглёнными концами.
Он поднёс его к носу и с наслаждением втянул аромат. После этого Фёдор Михайлович достал лежащий там же ножик, которым отрезал один из концов цилиндра, зажег от жаровни палочку и принялся раскуривать сигару.
Наставник не торопился, поэтому на всё про всё у него ушло больше минуты. Кадеты же молча наблюдали за сим действом, с каждой секундой хмурясь всё больше.
— Так вот, — продолжил наставник, — на счёт четвёртого урока. Иногда задания, на которые вас будут посылать, будут откровенно бессмысленными. К этому вы тоже должны быть готовы. А будете возмущаться – отправят вас в яму на денек-другой, чтобы подумали над своей несдержанностью.
Фёдор Михайлович с наслаждением затянулся, выпустил клубы дыма и резко закончил свою речь.
— Надеюсь, что вы всё запомнили. Разойтись, привести себя в порядок, раненных в лазарет. Утром их осмотрит лекарь. Остальные отбой! Свободны!
Мы первыми развернулись и направились в сторону бочек с водой. Хоть мы особо и не сражались, но запачкаться успели знатно. Хотелось смыть с себя всю грязь. Как физическую, так и эмоциональную.
Остальные кадеты потянулись за нами, время от времени посматривая на наставника, который всё так же сидел за столиком и курил добытую нами сигару.
Не знаю, о чём они думали, но надеюсь, что прокручивали у себя в голове слова Фёдора Михайловича, как это делал я. Хороший получился урок, ничего не скажешь. Наглядный.
После того, как мы привели себя в порядок, сразу последовали в свои комнаты и там просто отрубились.
Утром кадеты выглядели подавленными. И это при том, что встали они часа на два позже обычного.
Я отдыхал после растяжки и смотрел на то, как они выходят, один за другим, из здания. И практически каждый из них счёл своим долгом бросить на меня недовольный взгляд.