Со свойственной привычкой в процессе подготовки Главный приглашает на репетиции всех причастных к этому проекту, невзирая на ранги, а потому среди участников есть и молодые специалисты. Все это свидетельствует о том большом значении, которое придается предстоящей защите.
Получив добро от своих проектантов и поняв, насколько новы и принципиальны представляемые материалы, перед выходом на следующий этап обсуждения проекта Михаил Кузьмич счел необходимым выслушать мнение представителей головного научно-исследовательского института. Для обсуждения в конструкторское бюро была приглашена группа специалистов ЦНИИмашиностроения. Делегация прибыла мгновенно, буквально на следующий день. Ученые внимательно выслушали сообщения по проекту, но с выводами почему-то не торопились, вели себя осторожно. Вроде бы и навести критику не могли, но и не высказывали одобрительных оценок. В конце концов, их мнение вырисовалось в обтекаемых тонах: принципиальных возражений нет, но лучше с проектом "не высовываться", ибо в нем, по существу, много противопоставлений не в пользу построенных шахтных стартов, находящихся на вооружении. И окончательное резюме: "Мы за", но… Это слишком категорично. Представлять материалы Заказчику не рекомендуем".
В заключительном слове Главный был бескомпромиссен, сказал, как отрезал:
— Вы меня не убедили. Считаю необходимым представить работы конструкторского бюро по принципиально новому варианту на защиту проекта. А посему беру плакаты и буду докладывать.
Прекрасно осознавая трудности, которые ждали впереди, Михаил Кузьмич не ускорял событий. По пути в подмосковное Перхушково, где должна была решаться судьба проекта, он проводит еще одну репетицию, на этот раз у главного инженера первого главка министерства Е.Н. Рабиновича, курировавшего днепропетровское конструкторское бюро. Министерство дает добро.
И вот, наконец, защита эскизного проекта на заседании Научно-технической комиссии Ракетных войск. На таком солидном собрании председательствует Главнокомандующий Ракетными войсками. Соответственно и докладывать положено только Главному конструктору проекта. А это он умел делать превосходно, тем более что готовился заранее и очень тщательно. Доклад получился выше всяких похвал. Четко расставлены акценты, убедительно продемонстрированы преимущества, обрисована перспектива. Все доказательно, подкреплено логикой проектирования, цифрами расчетов и анализов. Показана необоснованность завышенных требований Заказчика к самоходной пусковой установке на гусеничном ходу, Главным конструктором которой стал создатель знаменитых танков и самоходных артиллерийских установок Ж.Я. Котин.
Доклад окончен. Начинается обсуждение. "Высокая наука" в лице представителей ЦНИИмаша по-прежнему занимает неопределенную выжидательную позицию, не желая вступать в явную конфронтацию и обострять отношения с той или другой стороной. Военные же, наоборот, предельно определенны. Они категорически против.
То, что новый проект не будет встречен с энтузиазмом, было ясно заранее, но чтобы реакция была такой "черной", никто не предполагал. У присутствующих возникло даже мнение, что "завал" запрограммирован заранее и все роли расписаны. Но, в то же время, стало ясно, что сценарий задуманной акции продуман недостаточно. Выступают против, а побудительные мотивы понять трудно. Основные претензии сводятся к тому, что вторая ступень — жидкостная и ракета перетяжелена, а посему пусковая установка будет медленно передвигаться по грунту. Создавалось впечатление, что ей нужно "носиться", как танку, по полю боя. В то время, как ей необходимо всего лишь раз в месяц перебазироваться с одного места на другое, "запутывая следы". Один из выступавших, полковник, настолько переусердствовал, что не нашел ничего более умного, как выдвинуть в качестве главного аргумента не в пользу проекта тезис:
— Ракета не жидкостная и не твердотопливная, а такой в классификаторе нет.
И, развивая далее мысль, без всякой аргументации сделал настолько необоснованный, настолько категоричный вывод, что по этой причине она вобрала в себя все недостатки и жидкостного и твердотопливного вариантов. Этот тезис, несмотря на его банальность, оспаривать трудно, поскольку любая конструкция имеет свои неизбежные недостатки. И, естественно, в таком варианте они удваиваются. Но при этом нарочито забывалось, что и все достоинства также усиливаются в такой же пропорции. Но признать это — значит стать на принципиальную позицию, а ее-то как раз и не было у противников проекта.
Стало ясно, что настроение оппонентов выражает узковедомственный подход и непонимание перспектив развития техники. Единственным, но зато решающим голосом в дружном хоре хулителей прозвучало выступление Главнокомандующего Ракетными войсками стратегического назначения маршала Н.И. Крылова. Взяв слово в заключение обсуждения, он не только не согласился с мнением своих аппаратчиков, но и отметил, что предлагается очень интересное и нужное направление, а предъявляемые требования просто чересчур завышены. Так твердая целеустремленная позиция Главного конструктора и мудрость Главкома Ракетных войск, поверившего в предложенные проработки вопреки активной негативной позиции своих служб, и поддержавшего М.К. Янгеля, склонили участников заседания к положительной оценке проекта, а НТКРВ дало добро на продолжение работ. Шел 1965 год.
Дальше был обычный процесс, в котором на самом деле обычной является только схема последовательности этапов, включающая выпуск чертежно-технической документации, разработку технологических процессов изготовления, наземную отработку функционирования систем, испытания на прочность, изготовление, и, наконец, вывоз первой ракеты на полигон. А за этими стандартными фразами — бесконечный напряженный изнурительный труд, в котором все выполняется на уровне принципиально новых методов расчета и инженерных решений, защищаемых авторскими свидетельствами на изобретения. Заключительный этап — испытания на полигоне, которые подтверждают правильность принятых решений.
В процессе летно-конструкторской отработки произошел случай, который до сих пор остается в памяти старожилов КБ "Южное", как напоминание об ответственности при принятии любого, казалось бы, и не очень важного решения.
Одна из проблем, которая возникла при создании ракеты РТ-20П, была связана с привязкой команды на запуск маршевого двигателя после выхода ракеты из контейнера. Бортовых цифровых вычислительных машин тогда еще не было. Поэтому был сконструирован электромеханический контакт выхода ракеты при старте из транспортно-пускового контейнера. В качестве чувствительного элемента прибора, отслеживавшего движение по контейнеру, использовался подпружиненный поршень, опорой которого являлся шарик в обойме. При движении внутри контейнера шарик скользил по его поверхности, а при выходе ракеты выталкивался пружиной и тем самым освобождал выключатель запуска двигателя. В результате подавалась команда на его запуск. Одновременно катящийся по алюминиевому корпусу контейнера шарик оставлял след, что свидетельствовало о пройденном пути.
При проектировании контакта выхода были поставлены очень жесткие требования к условиям эксплуатации. Механизм контакта должен был сохранять работоспособность, находясь в составе ракеты без техобслуживания при транспортировке в течение всего ресурса ракеты, предстартовой эксплуатации, выдерживать высокие температуры, возникающие в процессе работы пороховых аккумуляторов давления, и вибрационно-ударные нагрузки при старте ракеты из транспортно-пускового контейнера. И после всего этого устройство должно было сработать и выдать команду на запуск первой ступени через 0,12 с после выхода последней опоры ракеты из транспортно-пускового контейнера.