В дальнейшем сложилась своеобразная ситуация. После эпохального полета Юрия Гагарина невзирая на общее отставание по сравнению с Советским Союзом в освоении космоса человеком Соединенные Штаты Америки очень эффективно стали использовать малые спутники. Запуская их буквально пачками, и не для рекламы, а для изучения околоземного пространства, они обнаружили ряд новых интересных явлений и успешно наращивали программу.
С.П. Королев, занятый проблемой человека на орбите, не проявлял никакого желания заниматься малым космосом. Несмотря на то, что интерес к поставленной задаче в "верхах" пропал, в самом конструкторском бюро мечта о собственной космической ракете владела умами проектантов.
Как часто бывает в таких случаях, ищущему сопутствует успех. В это время под руководством Главного конструктора В.П. Глушко был разработан реактивный двигатель РД-119. Однако проект остался незамеченным, и ему суждено было бы пылиться на полках "в бездействии пустом".
И вот именно этот-то двигатель в конце 1958 г. и позволил группе энтузиастов во главе с начальником проектного отдела В.М. Ковтуненко вновь вернуться к вопросу о создании двухступенчатого носителя на базе боевой ракеты Р-12. Тем самым было положено начало развитию космического направления и фактически не подозревая об этом, конверсии в конструкторском бюро М.К. Янгеля.
Будущее покажет, что идея разработки ракеты-носителя космических объектов на основе боевой ракеты, в это время успешно проходившей летные испытания, окажется необыкновенно плодотворной. Если для использования в качестве первой ступени ракеты Р-12 потребовались незначительные доработки, то вторую, на которой были установлены двигатели, работающие на жидком кислороде и несимметричном диметилгидразине, пришлось проектировать заново. Применение же отсеков того же диаметра, что и на первой ступени, позволило существенно сократить сроки и стоимость изготовления второй ступени за счет использования имеющегося промышленного технологического оборудования и комплектующих элементов, а эксплуатацию и запуск производить на существовавшем оборудовании стартовых комплексов.
Естественно желание проверить правильность первых шагов в неизвестной области. Поэтому аванпроект отправили в конструкторское бюро С.П. Королева. Оттуда пришел ответ, в котором говорилось, что по глубине проработки рассматриваемые материалы соответствуют эскизному проекту. Столь лестная оценка окрылила и придала уверенности.
И опять, в который уже раз, нельзя не отметить, что, начиная работы над созданием носителя, проектанты не имели никакой специальной литературы. Под рукой оказался лишь единственный источник — книга одного из пионеров идеи освоения космоса А.А. Штернфельда "Искусственные спутники Земли", которая была написана еще в годы Отечественной войны.
8 августа 1960 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О создании ракеты-носителя 63С1 на базе боевой ракеты Р-12, разработке и запуске 10 малых ИСЗ". Это была программа работ для космических исследований, предложенная днепропетровским конструкторским бюро.
Ракета-носитель, получившая название 63С1 (впоследствии 11К63), характеризовалась простотой конструкции, низкой себестоимостью и позволяла выводить на орбиту спутники весом до 450 килограммов. Идея, заложенная в проект первой ракеты-носителя, оказалась необыкновенно удачной. В дальнейшем по этому пути шло создание большинства космических ракетных комплексов.
Первый космический носитель был создан в рекордно короткие сроки и, как покажет дальнейшая его судьба, оказался очень счастливым. Однако доказать это пришлось лишь с третьей попытки.
На первом этапе, учитывая принятые предельно сжатые сроки для запуска собственных спутников, серьезные трудности мог представить вопрос создания стартового комплекса. Использовать существовавший наземный старт ракеты Р-12 не представлялось возможным. Постановка второй ступени привела к значительному удлинению носителя в целом. И поэтому, находясь на наземном стартовом столе, ракета была не в состоянии "устоять" при воздействии ветровых нагрузок. И причина тому была не в малой прочности (или в малой жесткости, как утверждается в одном печатном источнике) первой ступени. В полете действующие нагрузки, исходя из которых назначаются толщины силовых элементов корпуса, существенно больше, чем при наземной эксплуатации. Все было намного проще — ветер мог просто опрокинуть ракету. На помощь пришла опять военная техника. К этому времени как раз выполнили свою роль насыпные шахтные комплексы "Маяк", из которых на полигоне Капустин Яр производились первые экспериментальные пуски ракет Р-12. Один из них и использовали в качестве старта для носителя 63С1. В дальнейшем запуски стали производить из штатной шахтной пусковой установки ракеты Р-12 "Двина" на том же полигоне. Поскольку вторая ступень не помещалась полностью в защитное сооружение, то пришлось создать специальную башню, закрывавшую сверху ракету от воздействия атмосферных влияний и отводившуюся перед стартом в сторону. Испытатели окрестили ее на украинский манер "халабудой".
Одновременно были разработаны, изготовлены и подготовлены к испытаниям первые два спутника ДС-1. Для посвященных индекс ДС означал, что это "днепропетровский спутник". Предполагалось первый спутник на новом носителе запустить в октябре 1961 года, приурочив старт к началу работы ХХII съезда КПСС. Однако подарок к такому важному событию в жизни страны, каким был тогда съезд правящей Коммунистической партии, не состоялся.
Тяжелый путь в космос
День пуска, несмотря на позднюю осень, выдался солнечным, безветренным. Как вспоминали впоследствии участники испытаний, старт был впечатляющим — необычной длины белоснежная "сигара", уходящая ввысь, прекрасно смотрелась в лучах заходящего солнца, отражавшегося от нее искристыми бликами. Вначале полет проходил нормально. Несмотря на большую высоту — порядка пятидесяти с лишним километров, с земли прекрасно наблюдался момент разделения ступеней. Было видно, как дальше каждая часть ракеты "пошла" своим путем. А затем вдруг все кончилось, ракета сошла с траектории. Как принято на жаргоне испытателей говорить в таких случаях — "сработали за бугор".
Расшифровка телеметрической информации позволила быстро установить причину — вышел из строя датчик регулирования скорости. Из-за маленького (но важнейшего!) винтика, каким являлся в системе ракеты датчик регулирования скорости, погиб не только дорогостоящий носитель, но и не менее дорогой спутник, начиненный специальной аппаратурой. Это лишний раз подтвердило известную истину, что в большом деле мелочей не бывает. А самый главный итог неудачного пуска — космический дебют конструкторского бюро с первой попытки не удался.
На состоявшееся заседание Государственной комиссии по проведению испытаний для выяснения возможных причин отказа датчика был вызван представитель Заказчика, контролировавшего изготовление прибора на заводе в Саратове. В роли Заказчика выступало Министерство обороны, так как другого ведомства для космической продукции, способного обеспечить надежный контроль разработки и изготовления, в то время не существовало. Заказчика представлял капитан первого ранга, который клятвенно заверил Государственную комиссию, что лично сам проверял всю партию датчиков и никаких дефектов и замечаний не было обнаружено. Однако присутствующие усомнились в полноте экспериментальной отработки, и было принято решение: оставшиеся от партии семь приборов перепроверить, в частности, на воздействие вибрационных нагрузок. Разгадка неудачного пуска наступила быстро. Причина оказалась до предела досадной. При проектировании не учли, что прибор работает не сам по себе, а в системе ракеты и нагружен теми же нагрузками, которые возникают в процессе полета. А это, не в последнюю очередь, вездесущие и грозные, если они появляются, самопроизвольно, вибрации. В результате при испытании на вибростенде отваливались отдельные детали конструкции прибора.