Вообще оказалось, что мир населяют очень разные расы, но некоторых подавляющее большинство, как, например, людей, а таких, как сам Эль Кари, очень мало. Обычный человек даже с эльфами за всю жизнь может не встретиться, но жрец в своих путешествиях видел многих.
Янику было очень интересно слушать Амара. Он рассказывал весело, понятно и просто даже о сложном, просвещая мальчишку обо всем на свете. Авандра, божество, волю которого проводил в мир Эль Кари, покровительствовала путешественникам. Ведь в путешествии происходит столько всего, что любое, даже самое короткое, оно превращается в целое приключение даже для искушенного дорогой человека. Поэтому и жрецы ее не сидят подолгу на одном месте. Сам Амар был вечным путешественником, чего и Янику желал.
Став послушником, Яник начал открывать для себя целый новый мир, который был скрыт от него за дверьми родительского дома. Или он сам был скрыт за ними, тут как посмотреть.
Будучи самым младшим, а скорее просто маленьким и застенчивым, Яник много времени проводил в одиночестве за книгами, в молитвах и медитациях. Да и у послушников, обычно, была не самая сильная воля, чтобы запросто противостоять чарам, которые Яник должен был целый год учиться контролировать. Наставники говорили, что у мальчика получается, но сам он боялся, что в самый неподходящий момент все развалится, поэтому общаясь с кем-то из послушников, с которыми обучался, всегда был очень сосредоточен, и особо интересного разговора с ним не получалось. Зато с наставниками было легко и интересно. Яник узнавал о магии, о целительстве. Ему очень хотелось самому помогать лекарям, к которым приходили страждущие, но боязнь случайно приворожить кого-нибудь оставляла мальчика в келье, когда остальные послушники перевязывали переломы и вправляли вывихи. Зато Яник с удовольствием полол грядки, предаваясь размышлениям и мечтам о собственных путешествиях. Воинская же наука не давалась мальчику, хотя он очень старался.
Через год, как и обещал, вернулся Амар. Яник совершенно по-детски радовался возвращению Эль Кари, а жрец для себя отметил, что теперь, общаясь с мальчиком, который все равно отводил глаза, уже не нужно напрягать волю, чтобы не поддаться его чарам. Теперь его можно было забирать в дорогу.
— Ну что, Яник, готов отправиться в путешествие? — спросил Аль’Амар, трепля мальчика по волосам.
— Не знаю, — признался Яник, — а ты как думаешь?
— А я думаю, ты уже готов. Собирайся, рано утром выходим. Я вообще давно взял за правило выходить или ранним утром или поздним вечером. Так что, давай.
И, предоставив Янику самому собирать вещи, пошел по своим делам.
С рассветом для мальчика началась совершенно другая жизнь. Теперь его учил Амар. Учил многому, не делая никакой скидки на возраст. Шло время, Яник становился увереннее в себе, у него все лучше и лучше получалось контролировать свой дар. Эль Кари научил его чувствовать прелесть кочевой жизни. Научил, как и где лучше разбить лагерь на ночь, как поставить силки на дичь, какие травы полезны, а какие вредны. Все, кроме боевых искусств и общения с людьми, давалось Янику легко и просто. Но Авандра все не снисходила до одарения мальчика силой. Он спрашивал Амара, как это происходит, и как узнать, когда богиня дарует ему силу, а жрец отвечал, что у каждого это бывает по-разному. И даже не обязательно проводить для этого всю жизнь в дороге. Кто-то получает благословение и силу, наставляя, кто-то — сражаясь, кто-то — занимаясь целительством.
К Янику божественные силы пришли неожиданно, но, как это часто бывает, богиня одарила его своим вниманием в час нужды. Произошло это через два года их с Амаром странствий по миру.
За это время случалось всякое, но редко кто осмеливался нападать на огневолосого мужчину в салатовых одеждах и его юного спутника. Этот раз был особенным. Они столкнулись с несколькими культистами злого божества, последователи которого люто ненавидели жрецов Авандры. Разойтись миром в этой ситуации не получилось бы даже при большом желании.
Яник уже знал, что миролюбивый и решающий все проблемы словом Амар был хорошим бойцом, да и, надо заметить, любил иной раз подраться, но трое культистов с оружием — это вам не в кабаке мужиков раскидать.
— Подожди и не влезай, — приказным тоном сказал Эль Кари, и кулаки с внушительными шипастыми кастетами вспыхнули ярким пламенем. И со злой улыбкой вышел против троих, вооруженных кистенем и мечами.
Но жрецы воюют не только оружием, это Яник знал. Трое начали возносить молитвы на гортанном наречии своем черному божеству, а Амар, шепча, обратился к Авандре. Оружие противников вспыхнуло черным огнем, а к алому пламени, окружающиему кулаки жреца, добавилось салатовое свечение.
Яник с ужасом смотрел, как на Амара посыпался град ударов сразу с трех сторон, но жреца окутало светлое сияние, принявшее на себя всю силу атаки проклятого оружия. Вот Эль Кари ударил одного из культистов. Пудовый кулачище, утяжеленный кастетом, врезался в лицо с противным чавканьем и хрустом, нанося страшную обожженную рану. Культист отшатнулся, но продолжил стоять на ногах, замахиваясь огромным двуручным мечом. Похоже, у него была просто бычья сила, с которой он рубанул по Амару. Страшный удар прорубил мерцающий щит Эль Кари, прошел через грудь, ломая ребра, но для жреца это не было смертельным. Превозмогая боль, он снова атаковал культиста, проламывая ему грудь. Но остальные воспользовались замешательством и раной Амара, нападая на него с удвоенным рвением.
Яник зажмурился, боясь смотреть, как его друга убивают, и зашептал молитву, прося Авандру о помощи. Сейчас, в отчаянии от того, что ничего не может сделать, боясь за жизнь Эль Кари, он особенно остро ощутил свою бесполезность и беспомощность. С закрытыми глазами Яник мог только слышать звуки боя: лязг металла, выкрики коротких молитв и чавкающие звуки ударов, достигших своей цели. Казалось, время не просто замедлилось — оно остановилось, а Яник все шептал и шептал, пытаясь хоть чем-то помочь.
— Я слышу тебя, мальчик, — вдруг прозвучало в его голове. — Иди и помоги своему другу.
И голос пропал. Но теперь, вопреки всему, Яник был уверен, что сможет помочь Амару, сможет сделать хоть что-то. Он распахнул глаза и кинулся на одного из культистов — того, что был с кистенем. Не зная, что делать, он попытался схватить за ногу. Но оказалось, что и этого хватило, чтобы культист взвыл, потому что прикосновения Яника причинили жгучую боль ему, и попытался стряхнуть с себя вцепившегося мертвой хваткой паренька, отводя свое внимание от основной битвы. Выходка Яника отвлекла еще одного культиста, который смазал удар по Амару, а у жреца в этот момент словно открылось второе дыхание. Рана на теле перестала кровоточить и немного затянулась, и Эль Кари с новой силой принялся выбивать дух из противников.
Бой смешался в светло-салатовое и кроваво-черное свечение, шепот и выкрики молитв, когда Яника наконец отбросило сильным ударом в грудь. Но мальчик, теряя сознание от боли, продолжал шептать молитву, пытаясь сделать еще хоть что-нибудь. Последнее, что он помнил, — как Амар нанес сокрушительный удар по одному из культистов, и тот упал, как показалось Янику, замертво.
Очнулся мальчик где-то на лесной полянке. Рядом сидел Амар, обрабатывая свои раны, часть из которых не смог залечить. Раньше он рассказывал Янику, что жрецы не всемогущи, и силы их не бесконечны. Похоже, сейчас возможности Амара были на исходе, и залечить свои раны он уже не смог. Сам же Яник чувствовал себя отлично.
— Ты что, вылечил меня, а себя нет? — спросил он у Эль Кари, беспокоясь за друга и наставника.
— Не волнуйся, тебе было нужнее, — отмахнулся тот. — И я тебя поздравляю, мой друг. Теперь ты жрец. Хоть и очень юный.