— Ты? — жрец рассмеялся. — Яник, ты и сомнение — вещи не совместимые.
— Волшебница сказала, что демон наложил на меня какое-то проклятие, — начал рассказывать Яник. — Понимаешь, оказывается, мой отец, настоящий отец, — демон.
— Ничего, и с этим тоже живут, — Эль Кари опрокинул в себя стакан с вином. — Но ты говоришь о сомнении и проклятии. Яник, я не умею читать мысли, хотя и вижу их отражение на твоем лице. А еще сейчас вижу, что в тебе нет того мистического очарования, что было всегда. С чего ты взял, что потерял веру?
Жрец говорил мягко, как с ребенком, и Яник решился рассказать все, что было и с чего все началось. Выслушав своего ученика, Эль Кари задумался, потом внимательно посмотрел на Яника, нашептывая молитву, и заговорил.
— Проклятие я вижу, друг мой, но так же вижу, что Авандра не отвернулась от тебя. Твои сомнения не стали для нее поводом отречься от своего верного жреца.
— Но я больше не чувствую ее и не могу лечить! — воскликнул Яник в отчаянии. — И боюсь, что он снова придет за мной, — тихо добавил он.
— Не бойся, ни один демон не осмелится войти в храм. — Эль Кари поднялся и подошел к Янику, обнимая того за плечи. — Каждый жрец испытывает сомнения в себе, но если бы из-за этого он лишался благословения, жрецов бы просто не осталось. Ты усомнился не в своей вере и не в Деве-Удаче, ты усомнился в себе и чувствах своего избранника. Развеять их не способны ни я, ни Авандра, — только твой воин.
Юноша поднял на Амара зеленые глаза, блестящие от готовых скатиться слез, и робко улыбнулся жрецу.
— Эх, Яник-Яник, — вздохнул Эль Кари с улыбкой, — как ты еще молод, как много тебе еще предстоит узнать. Но помнишь, в нашу первую встречу я сказал, что ко мне должен был явиться жрец необычайных сил?
Юноша только кивнул в ответ, а Амар снова сел напротив.
— Теперь я уверен, что это именно ты. Хотя бы потому, что больше жрецов из воды ко мне не выходило, — настоятель снова рассмеялся. — Ладно. Время позднее, пора и спать, хоть и не хочу я оставлять тебя наедине с нелегкими думами, а надо.
— Спасибо тебе, друг мой, — ответил Яник, вставая.
— Пока не за что. Завтра я пошлю за магом, разбирающимся в проклятиях, так что не волнуйся. И да одарит нас Авандра удачей.
Янику отвели одну из келий, предназначенных для таких, как он, странствующих жрецов и оставили в одиночестве. Только сейчас юноша понял, как же он устал — от дороги, от своих переживаний, от боязни, что демон снова придет к нему. И от тоски по Огрызку, которого он больше не увидит, ведь в отряд он больше не вернется. Яник не представлял себе, как повернется его судьба, но видимо, Авандра действительно не отреклась от него, раз послала такую встречу. Мысли медленно текли, сменяя одна другую, и целитель не заметил, как уснул, не подозревая о том, что Амар проворочался без сна в своей постели, думая, как помочь своему другу и ученику.
***
Рассветное солнце только-только начало разгонять предутренние сумерки, когда Огрызок въехал в распахнутые городские ворота. Людей на улицах почти не было, а те, что были, оказались не расположены к беседе с вооруженным головорезом, и воин долго петлял по улицам, пока искал храмовый квартал. Проезжая мимо таверны, Огрызок хотел было остановиться и выспаться, ведь в дороге он почти не спал, но чувство, что он может опоздать, не застать Яника в храме, гнало его вперед. В итоге, проблуждав по городу почти час, не выспавшийся, злой, небритый и больше похожий на разбойника, чем на члена Корпуса, воин подъехал к нужному ему храму. Огрызок почему-то был уверен, что найдет Яника именно здесь. Подойдя к распахнутым дверям, он увидел внутри храма немногочисленных прихожан и жреца с огнем вместо волос, который что-то зачитывал из лежащей на аналое книги.
— Входи, путник, — обратился к нему один из послушников храма.
— Э… — замялся Огрызок, ведь он исповедовал совершенно другую веру. — Спасибо, я тут подожду.
Служба была недолгой, и уже через полчаса люди стали расходиться. Огрызок сидел на ступенях храма, когда его окликнули, и резко обернулся, вставая.
— Авандра благоволит всем путешественникам, даруя им удачу, — заговорил с ним огневолосый. — Что привело тебя к порогу обители Девы-Удачи?
— Я ищу одного жреца, его зовут Яник Полукровка, — ответил Огрызок. — Мне нужно с ним поговорить.
Внезапно воин понял, что безумно нервничает. Подумалось даже, что Яника тут может вообще не быть, и все было зря, или соврут, что его здесь нет, потому что тот даже видеть его, Огрызка, не хочет. Эти мысли роем жалящих пчел пронеслись в голове, когда Джет осознал, что сжимает талисман своего божества вмиг ставшей потной ладонью.
— Раз нужно, значит поговоришь, — ответил стоящий перед ним жрец. — Езжай в таверну и отдохни с дороги. Умойся, выспись и приходи к полудню. И не волнуйся, Яник никуда не денется.
Огневолосый развернулся и ушел обратно в храм, скрывшись в его глубине, а Огрызок стоял, ошарашенный, пока не понял, что прямо сейчас Яник к нему не выйдет. Потоптавшись еще какое-то время у входа, воин направился в ближайшую таверну, где снял комнату.
Завалившись, не раздеваясь, на кровать, Огрызок задумался, что же он скажет целителю, но ничего путного не выходило. Он не был мастак толкать длинные речи, вообще предпочитал больше молчать. Все размышления привели к тому, что Огрызок только разозлился на себя и пошел требовать у хозяина холодной воды, надеясь, что вылитый на голову ушат его остудит. Хозяин понял его неправильно и предложил ванну, на что воин разозлился еще сильнее, но отчего-то предложение принял. Смыв дорожную грязь и даже побрившись, Огрызок лег на кровать и снова предался размышлениям о Янике, медленно погружаясь в сон.
— К тебе приходил воин, думаю, это был Джет, — оторвал Яника от прополки очередной грядки голос Амара. — Немытый-небритый, а сразу к тебе заявился.
— Как Джет? Где? — юноша вскочил, заозиравшись по сторонам, и стал поправлять одеяние грязными руками, даже не осознавая этого и совершенно забыв, что еще пару дней назад, убегая из отряда, от Огрызка, он зарекался встречаться с теми, кто стал ему близок.
— Успокойся, друг мой, — похлопал его по плечу Эль Кари, — я отправил его отоспаться с дороги. Придет к полудню.
— А ты уверен? — спросил Яник с надеждой.
— Эх, мальчик мой, — вздохнул Амар, видя метания души своего друга, — я же с ним не через дверь разговаривал. У него на лице было все написано. Впрочем, так же, как и у тебя. Вам нужно поговорить, чем бы этот разговор ни закончился.
— А что я ему скажу? — сейчас Яник и правда чувствовал себя тем самым маленьким мальчиком, которого когда-то встретил жрец Аль’Амар в ненастную ночь.
— Друг мой, я тебе могу дать множество советов по любому поводу, да ты и сам не хуже меня можешь наставлять. Но что сказать мужчине, от которого ты сбежал, ничего не объяснив, — не знаю. А даже бы и знал, не сказал бы. Не потому, что это лишь твоя печаль. Твои проблемы — это и мои проблемы тоже, потому что ты мой ученик, а я твой наставник. До сих пор, как я погляжу, — усмехнулся Амар. — Просто есть вещи, через которые нужно пройти самому.
— Амар, а вдруг я все испорчу?
— А что “все” ты испортишь? — резонно поинтересовался старший жрец.
— Не знаю. — Яник тяжело вздохнул и опустил голову.
— У вас много несказанных друг другу слов, и еще больше времени на тишину в обществе друг друга. — Эль Кари улыбнулся, потрепав Яника по неровно обрезанным волосам. — Не думай ни о чем, нужные слова придут к тебе сами.
— Мне бы твою мудрость, — поднял голову Яник, грустно глядя на жреца.
— Ох, мальчик, — засмеялся Амар, — зачем тебе моя мудрость, если у тебя есть своя? Все. Хватит меня расхваливать, пойдем лучше помолимся, как раз успеем попросить Авандру об удаче. Которая, надо сказать, пригодится в разговоре с магом.