Но только в этот раз!
3 глава
Очевидно, что сомневалась в Янтаре и его знаниях относительно берокрошек только я одна!
И с каким бы скептическим лицом не несла бутылочку с жуткой смесью молока и топленого жира своего карапузу, а где-то в глубине души понимала, что варвар окажется прав еще до того, как Молчун радостно присосался к соске, так же воодушевленно выпил, срыгнул, зевнул…и снова погрузился в крепкий сон, а лес - в блаженную тишину, о которой мечтал последние сутки.
И это хорошо, что Янтарь благоразумно промолчал о своей большой победе, потому что сказать в ответ что-то логичное и вежливое я бы не смогла, когда тихонько вышла из спальни, так же тихо остановившись посреди кухни, чтобы любуясь наблюдать за тем, как большой сильный мужчина разделывает пойманного им кабана. Для меня.
Эта аура чего-то варварского, но вместе с тем обаятельного, грозного и сексуального, резкого и теплого переплеталось в этом Берсерке в какой то совершенно немыслимый узел, от которого честно говоря просто захватывало дух!
Я знала совершенно точно, что он будет нежным и заботливым со своей женщиной, и безжалостным с врагом. Что он всегда встанет на сторону правды и защитит слабого, даже если ему это будет стоить кровью и болью…потому что Янтарь был настоящим Берсерком. Настоящим мужчиной.
Даже со мной – мелкой вредной до невозможности пигалицей, которая только и умудрялась, что творила всякую ересь, вела себя не слишком адекватно, вечно что-то крушила и шипела на него словно полоумная рысь.
Я умела быть другой.
Умела быть милой и обаятельной…но это все словно было в другой жизни, где я не была бедой на головы своего окружения. И Янтарь был слишком хорошим, чтобы пострадать от меня. Тоже.
Я ведь уже чувствовала, что не только он привязывается ко мне, но и я к нему, что было большой ошибкой для нас обоих.
Я не могла дать ему ничего из того, что он был достоин.
Он был слишком хорошим для меня, и больно было даже просто подумать, что когда он узнает всю правду, то будет разбит и разочарован…у правды ведь было ужасное свойство рано или поздно всплывать наружу, как бы ты не старался ее спрятать! Происходило это в самый неподходящий момент и ничего хорошего не сулило.
Погрузившись в собственные невеселые мысли, я даже не заметила, что Янтарь повернулся и отложил от себя нож, опираясь бедром на стол и глядя так пристально, внимательно и непривычно серьезно, что я вздрогнула, ощутив этот взгляд кожей и быстро заморгав, чтобы вернуться на землю, особенно, когда мужчина проговорил приглушенно:
- О чем ты думаешь, Ягода?
Он впервые назвал меня по имени.
Не малинка, не облепишка, не клубничка, и всё это было непривычно и странно до дрожи и онемения в кончиках пальцев, словно я думала, что он всегда шутит и лукавит, не способный быть серьезным и даже немного угрожающим, отчего дрожь по телу стала больше, заставляя меня содрогнуться и замереть.
- …я правда очень благодарна тебе за все, но дальше я сама, ладно? - выдохнула я, имея ввиду не только молоко и кабанчика, но и мою жизнь, в которую он вошел так неожиданно и быстро, укрепляя свои позиции в моей душе с каждой минутой, проведенной рядом.
Меня это пугало.
- Нет, - покачал головой Янтарь, скрещивая свои ручища на груди и глядя теперь так, словно мог видеть меня насквозь, как рентген, от которого невозможно сбежать и спрятаться.
- Будет правда лучше, если с этого момента наши дороги пойдут в разные стороны…- я знала, что Янтарь услышит мою панику, усталость и боль, видя, как мужчина тут же нахмурился сильнее, сжимая челюсти и какое-то время просто молча смотрел на меня, словно пытался прочитать мои мысли.
И как же хорошо, что он не мог этого сделать!
Как же я боялась увидеть в его всегда теплых и проникновенных глазах презрение и ненависть…лучше уйти сразу, пока все не зашло слишком далеко, чтобы он смог жить дальше в кругу своей семьи, а я очень далеко от него, вспоминая его глаза, аромат и тепло, которые будут моей поддержкой даже просто оставаясь в мыслях.
Главное, что он будет жив.
Возможно, и я буду…
Оттолкнувшись бедром от стола, Янтарь прошагал до меня медленно и осторожно, словно боялся, что сейчас я закричу и убегу от него, так же медленно и подчеркнуто аккуратно прикоснулся к моему лицу, положив большие горячие ладони на мои щеки, едва касаясь кожи и держа так, словно я была очень ценной и хрупкой, отчего слезы навернулись на глаза неожиданно и совершенно непрошено.