Чертовски странно было чувствовать себя почти обнаженной под этими глазами, даже если я не видела лица….вернее беззащитной. И как бы я не ершилась и не храбрилась, а понимала, что он настолько силен, что я даже себе представить не могу!
- Так значит, это ты чертова воительница, которая поджарила мои яйца?
Ох тыж блин!
У меня клацнули зубы от басов, которые пробрались словно через саму землю, касаясь меня своей вибрацией от пяток до кончиков волос. Но голос был под стать той бешенной кусающей энергетике, которая кружила вокруг меня, когда я с трудом удерживала себя от того, чтобы не поёжиться.
И только одна сила удерживала меня от побега без оглядки – мой малыш!
Поэтому я нахально вскинула подбородок, скривив губы в колкой усмешке:
- А ты не суй их куда попало, и будут твои яйца в целости и сохранности!
Великан хмыкнул громко и весело, делая пару шагов вперед, когда словно сами черные кусты расступались перед этой огромной фигурой, пробасив:
- Если бы я засунул, то горело бы кое-что другое. И не только у меня.
Пфффффф!
Зря что ли я успела поработать медсестрой в нашей маленькой местной больнице, даже если так и не доучилась до последнего нужного курса?
Да если бы я боялась голых мужиков, то из дома не выходила бы, будучи дочкой полумишки-получеловека, которые в принципе по своей сущности не слишком то жаловали одежду как таковую!
Стоило вспомнить хотя бы моего любимого папу, который довел не одну женщину в поселке до легкой эротической контузии, выскакивая из леса в чем Адам заделал и весело заявляя, что он ходил по грибы!
И вот хоть бы кто-нибудь когда-нибудь у него спросил, в каком таком месте он их нес!
Грибы эти!
Вот и этот!
Напугал ежа голыми ягодицами ей-богу!….
Но в тот момент, когда он вышел из тени окончательно и, так сказать, весь, я поняла, что даже если ежа и не напугать, то удивить можно и очень даже от души!
И не то, чтобы я не видела детородных органов!
Я вас умоляю!
А как иначе готовить пациентов к операциям?
Просто этот ОРГАН был таким…очень даже неплохим органом то!
Думаю, поэтому я бесстыже уставилась ему далеко не в лицо, даже если эти необычные глаза стали ближе и можно было рассмотреть всё в принципе – вдруг там что-то еще было крайне интересное – вот только пока мне было почему то не до глаз. И всего остального тоже!
-…а бегать он тебе не мешает? – хмыкнула я немного нервно, предательски вздрогнув, когда услышала низкий до жути, но при этом на удивление мягкий голос, который явно не скрывал своего удовольствия оттого, что смог меня впечатлить.
Да, черт побери!
Жаль, что я не смогла этого вовремя скрыть и вот теперь краснела, бесилась и недовольно поджимала губы, проклиная свой длинный язык и излишнюю прямоту, которая в этой жизни мне еще ни единого раза не помогла!
- До сегодняшнего дня жили с ним душа в душу, и бед не знали - веселился довольный великан, на которого я бросила предупреждающий и весьма красноречивый взгляд исподлобья, шикнув:
- Вот и идите куда подальше, окольными путями. Вместе!
Вот только он моего грозного предупреждения не оценил.
И зря!
Потому что если бы он знал меня немного лучше, то понял бы сейчас очень отчетливо только одно – чем больше я боюсь или смущаюсь, тем наглее и сумасшедшее становлюсь! А тогда от меня нужно было ожидать любой самой отвязной глупости, за которую я потом могу стыдиться и жутко переживать, но как говориться – поздно греметь яйцами, когда омлет уже в сковородке!
И он бы ломанулся перепуганным тушканчиком, протаранивая в снегах дорожку, куда глаза глядят, но только бы подальше от меня, если бы только знал, что в возрасте юных двенадцати лет, когда, случайно услышав, что наши соседи устроили ругань с выяснением отношений, и нерадивый муж принялся бить свою жену, я огрела его лопатой с такой мать его душой, что погнула черенок о его хрупкий хребет, поломав при этом еще и рукоять!
И меня не остановил даже их двухметровый забор, через который я сиганула похлеще белки-летяги!