Несколько сомнительных тропинок здесь, конечно, были протоптаны пылкими влюбленными, жаждущими уединения, да незадачливыми любителями подглядывать в окна женских ванных комнат. Так что мы оказались на одной из них, ведущей от запасного выхода к собственно этим самым женским комнатам Водной башни.
— Эй! Я в этом не участвую, извращенцы! — шепотом возмутилась я, высвобождаясь из хватки Янтаря.
— О чем ты только думаешь? — Он разочарованно покачал головой. — Скажи мне, Ледышка, ты в курсе, что среди магов земли лишь каждый тысячный имеет способность разговаривать с растениями?
— К чему мне это? — Я нахмурилась, по-прежнему ничего не понимая.
— К тому, что нам страшно повезло и друг наш Лист родился юбилейным. — Янтарь похлопал парня по плечу, тот в ответ лишь хмыкнул. Не видя ни тени озарения на моем лице, огневик вздохнул и пояснил: — Декан Воздушной башни не смог отследить убийцу. Землянник говорит, что все отпечатки стерты. Адепты в один голос твердят, что никого не видели. А с нами есть человек, который может попытаться опросить других свидетелей. Не хочешь поздороваться с этим очаровательным шиповником? Вдруг он видел нашего преступника?
Я уставилась на Листа такими изумленно расширенными глазами, что тот даже слегка смутился и потупился.
— Ты правда можешь спросить у… растений?
— Я могу попытаться, — лаконично отозвался землянник. — Это не так просто, как звучит. Язык растений несколько… м… своеобразен, они говорят и… э… мыслят другими категориями.
Он явно не радовался своей исключительности, а словно даже стеснялся ее. Интересно, как часто его подначивали, предлагая «поговорить с ромашкой» или «обсудить новости с дубом»? Сдается мне, не раз.
— Стража, — негромко предупредил Янтарь, утаскивая меня за ближайший куст.
Лист мастерски растворился в переплетении голых ветвей по другую сторону от тропинки. Сначала я услышала голоса: один хрипловатый, второй ломкий, еще юношеский. И лишь затем шаркающие по земле шаги и шелест то и дело задеваемых кустов.
— …приказ Императора.
— Да хоть самого Тегора[11]! Зачем нам бродить ночью вокруг школы? Даже если кто-то и вздумал прикончить эту принцессочку, вряд ли он снова будет действовать точно так же, — возмущался второй.
— Не ори, — снисходительно осадил первый. — Мы охраняем ученицу, а не принцессу, олух. Как тебя только в гвардию приняли, если ты о государственной тайне понятия не имеешь?
— Да кто нас тут услышит…
Судя по звуку, гвардеец пнул подвернувшийся под ногу камешек.
— Кому надо, тот услышит.
После этой веской фразы оба замолкли, а спустя какое-то время и шаги затерялись среди кустов.
— Принцессу?! — громким шепотом возмутился Лист, снова выходя на тропинку. — Нет, вы это слышали? О какой принцессе они говорили?
Я опустила глаза, преувеличенно внимательно разглядывая землю под ногами, Янтарь, наоборот, возвел очи к небу и спрятал руки за спину, словно его поймали на желании что-то стащить. Землянник перевел взгляд с меня на него.
— Каплю убили. Льдянка жила с ней в одной комнате. Нет, вы серьезно?! — Лицо у парня было настолько огорошенное, что я даже невольно хихикнула.
Янтарь прошел мимо нас, направляясь к Водной башне вслед за стражниками.
— Надо торопиться, следующие будут здесь через десять минут.
Я поспешила за ним, Лист, помедлив несколько мгновений, догнал меня и пошел рядом.
— Может, мне теперь королевскую награду попросить за услуги? — Он вдруг усмехнулся, с интересом меня разглядывая, словно редкий драгоценный камень.
— Кругом одна корысть, — притворно вздохнула я. — С тобой Янтарь договаривался, так что у него и проси. Императорскую.
Черные глаза землянника расширились до неимоверных размеров.
— А он что… — начал он, запнулся от брошенного на нас золотистого взгляда, и шепотом закончил: —…того?
— Того, — подтвердила я, хихикая в рукав, в душе почему-то искренне радуясь столь внезапному раскрытию нашей тайны.
Лист не вызывал у меня ни малейших опасений, а его искренняя реакция только забавляла. Мне всегда было интересно, как бы отреагировали наши соученики, если бы узнали, кто мы на самом деле. А тут представилась возможность это выяснить.
11
Тегор — бог справедливости, бог-судья. Негласно считается главным в божественном пантеоне.