Конь не стал задерживаться перед открывающимися воротами, перемахнув ограду и унёсся к палацу. Сжавшийся в седле Феликс страдальчески зажмурил глаза и мёртвой хваткой вцепился в разбушевавшуюся сестричку, пришпорившую жеребца.
— Не боись, Филя, — крикнула она, осадив взмыленное животное у крыльца. — Если что, до уборной доскачешь. — Пихнула брата локтем, скатилась сама, кинув поводья подбежавшему конюху и шумно ворвалась в палаты. Холодный мраморный зал встретил тишиной и запустением. Не сновали министры, не смеялись придворные дамы, не подглядывали вредные сенные девки, прирождённые сплетницы и доносчицы.
— А… где все? — Феликс заскочил следом, так же недоумённо протёр глаза.
— Ужасаются где-нибудь на площади, — буркнула Фелиша, тем не менее не удовлетворённая собственным предположением. Фрейлины и служанки наверняка там: охают, хватаются за сердце, падают в притворные обмороки, как принято в высшем обществе — желательно в руки неженатых молодых людей. Но где мужская половина?
— Нужно найти Милли.
— Что она тебе, Оракул всевидящий? — скривилась Фелиша. — Нужен батюшка. Ну или… — её передёрнуло, — Веллерен. Эта мерзкая Пиявка всегда в курсе всех событий, даже помнит имена горничных, бе.
— Юным леди не пристало подобным образом выражать свои чувства, особенно в адрес мерзких Пиявок, которые всегда в курсе всех событий, — вкрадчиво сообщили сзади. Феликс подскочил, громко икнув от неожиданности. Фелиша метнула в его сторону злой взгляд — шестнадцать лет старается привить брату чувства и реакции воина, хотя бы отдалённо напоминающие мамины, а выходит какая-то вялая размазня. Она и сама мало чем напоминает воительницу, скорей мелкая бандитка и вредитель, но в жизни не унизится до того, чтоб подскочить в присутствии вампира. Этого вампира. Мрачно скосила глаза туда, где обозначился советник отца, как всегда бледный и невозмутимый.
— Добрый вечер, господин советник, — процедила она. — Очень рада видеть вас в добром здравии.
Вполне удовлетворённый Веллерен кивнул. Строптивая девица его всегда немножко… забавляла. Эдакий надутый рыжий кузнечик, поставивший перед собой просто таки фундаментальную задачу — вывести его из себя. Вот и пыхтит теперь, раздражается почём зря. Мать близняшек тоже не сильно его жаловала — вампиры с её кланом никогда не ладили, но ей вполне хватало ума вести себя прилично и не позориться подброшенными в постель тарантулами.
— Не думал встретить вас в это время здесь.
— У нас нет комендантского часа, — один веснушчатый носик вызывающе задрался, второй постарался скрыться за лохмами отросших рыжих волос — хороший мальчишка, просто слишком нерешительный. В отличие от активной сестрёнки.
— Любопытное замечание, нужно будет при случае замолвить королю словечко о, бесспорно, полезном нововведении, — вампир хмыкнул. — Может хоть тарантулов из-под подушки вынимать больше не придется.
— Что случилось? — все свои грешки Фелиша и без его продёргивания прекрасно знала.
До того забавно: такие поразительно одинаковые внешне и совершенно разные внутри. Ведь оба поняли, что что-то неладно, но для неё надерзить неприятному типу намного важней, чем узнать правду, а он готов переступить собственную гордость, лишь бы знать, что с родными всё в порядке.
Веллерен нерешительно закусил губу, явив острый кончик желтоватого клыка.
— Думаю, вам нужно к себе. Сейчас я пришлю горничную с водой, чтоб смыли уличную пыль. А чуть позже к вам заглянет ваш батюшка, чтоб вы не волновались.
— Мы не волнуемся, господин Веллерен. Мы в восторге — целый палац к нашим услугам.
— Юная госпожа…
— Где все?
Не дожидаясь ответа, от Пиявки его всё равно не добиться, принцесса метнулась вверх по лестнице. И так понятно, что если что-то значимое, все заперлись в тронной зале, точнее — в неприметной комнатушке сбоку. Обсуждают нечто непременно важное и всеобъемлющее, злодеи. Единственное место в палаце действительно закрытое от её вздёрнутого носа. Даже в алхимическую лабораторию с четвёртой попытки смогла пробраться — хоть и разнесла в щепки дверь из морёного дуба.
— Ваша сестра, Феликс, слишком импульсивна, — прокомментировал Веллерен. Обернулся к мальчишке… и не обнаружил его. Вот ведь тихоня! Когда только успел смыться? И как умудрился проделать это незаметно от вампирьего слуха?