— Чё надо, чего колотишь, народ зазря тревожишь? — Детина уперся руками в бока.
— Здорово. Тут у вас цыгане стояли позавчера, не знаешь, куда двинулись дальше?
— Стояли, окаянные, трех коней за вчерашнюю ночь увели. Кто их теперь знает, где их искать! А ты не с ними ли заодно будешь? — Детина подбоченясь шагнул вперед.
— А что, я на цыгана похож? Ты лучше скажи, нет ли у тебя бус янтарных? — не растерялся Санька.
— И вправду вроде не цыган, — остыл детина. — Бус у меня нет, а зачем оне тебе спонадобились?
— Да жене моей надо. Болеет она. — Санька опустил голову и побрел прочь, придерживая велосипед. Надежды становилось все меньше.
— Погоди! Стой, говорю! — Детина догнал Саньку. — В сторону Орла они пошли. Ну, это верст тридцать-сорок отсюда, к ночи туда доберешься! Да только не связывался бы ты с ними — обдерут как липку.
— Ладно, за меня не бойся, не олух. Спасибо, что сказал.
Санька сел на велосипед и на всех парусах помчался в сторону Орла. Доехал он засветло. Издалека увидел дым от костров и услышал разудалое пение.
— Здоровы будете! — Санька слез с велосипеда и подошел к цыганам, сидевшим у костра в обнимку с молодыми девками. И мужики, и девки курили длинные трубки.
— И тебе не болеть! — приветствовал Саньку старый цыган с серьгой в ухе. — Зачем приехал? Уж не за лошадьми ли? Если за ними, то нет у нас чужих лошадей. У нас все свои! — Мужики дружно захохотали.
— Нет, не за лошадьми.
— Ну что ж, коль не с разборками, а с миром приехал, садись к нам. — Цыган указал на место возле себя, что-то сказал на своем языке цыганке, сидевшей рядом с ним. Та встала, отошла в сторону и поднесла Саньке серебряную чашу с вином.
— Зобар меня зовут. Пей и рассказывай, откуда и зачем пожаловал, нечасто ваш брат к нам в гости наведывается.
— Просить пришел, Зобар.
— Проси, за спрос денег не беру. — Зобар усмехнулся.
— Продайте мне бусы янтарные. Слышал я, есть у вас такое добро.
— Ишь выдумал! Такие бусы только у моей жены есть, на кой они тебе? Сам носить будешь али бабу какую ублажать? — Цыгане опять дружно рассмеялись.
— Что вы зубы скалите! — разозлился Санька, но опомнился и продолжил спокойно: — Жена у меня заболела. Все перепробовали, никакого толку. Знахарка сказала, что нужны бусы янтарные. Тогда только она поправится.
— И что, любишь так свою жену, что сюда приехал? Не ближний свет.
— Нет у меня в этой жизни никого дороже. И жизни мне без нее нет. — Санька опустил голову.
— Жалко мне тебя. Да ничем тебе помочь не могу. Все есть: и золото, и лошади, и деньги, а вот янтаря нет. Одни бусы у моей жены. Я ей их сразу после войны подарил, а мне они от дворяночки одной достались… Она тебе их под расстрелом не отдаст!
— Я бы заплатил хорошо. — Санька с мольбой посмотрел на цыгана.
— Сказал я — нету. Не вру тебе.
— И куда же мне теперь идти? Где искать? Я уж везде все объехал, три ночи не спал… — Санька уныло поднимался с земли.
— Погоди, молодой, дай погадаю на прощание. — Жена Зобара Лейла шагнула к Саньке.
Санька, не задумываясь, протянул руку, а сам отвернулся.
— Вижу, крепко любишь свою жену, не врал, когда говорил, что нет жизни без нее. Красивая она?
Санька утвердительно кивнул головой.
— Как, говоришь, звать-то ее?.. Катенькой?.. А откуда ты приехал? Из Новиковки? Поправится твоя Катенька! Зобар, — сверкнув золотыми глазами, обратилась цыганка к мужу. — А мои это бусы?
— Твои, тебе же дарил. — Зобар удивленно пожал плечами.
— Продам я тебе свои бусы, молодой.
Обрадованный Санька стал доставать из карманов деньги.
— Погоди ты с деньгами, — подошел к нему Зобар, — не в них дело, что-то добра моя жена больно — видать, увидела чего на руке. Дорогое сердцу тебе отдает, а ты — деньги, — поморщился Зобар. — Отдай то, что тебе дорого. Хоть коня. Есть у тебя конь?
— Нет у меня коня, давно уж нет, вот мой конь. — Санька кивнул на свой велосипед и сразу поник — не возьмет его Зобар! Зачем цыгану велосипед? — Может, возьмете его с деньгами в придачу…
— Да, это точно не конь, — критично оглядел цыган велосипед.
— Бери велосипед, хоть дети покатаются. — Лейла снимала с шеи бусы. — А как ты назад пойдешь, молодой?
— Ногами. К утру дойду. — Санька бережно заворачивал бусы в тряпицу и укладывал в карман. Счастье было написано на его лице.
— Зобар, угоди мне! Запрягай лошадей, довезем до дому красавца! — Цыганка широко махнула руками, показывая свое расположение. — Раз любовь такая у них, беречь ее надо. Хоть бы одним глазком увидеть ту красавицу, ради которой мужики столько верст проезжают да ночи не спят!