- Не знаю, с чего он на тебя бросился. Может, подумал, ты меня обидеть хочешь.
- Только убери его от меня! Он вечно рычал на всех, кроме твоей родни.
- Вот кто за нами следовал! - тихонько промолвил Линден. -Точно. Не первый день. Может, твой отец решил все же вернуть нас...
- Вряд ли. - Танфия погладила Зырку по башке, и пес облизал ее руку. Девушка прислушалась, но никто не ломился за чащу вслед за волкодавом. Похоже, Зырка путешествовал один. - Ты в порядке, Руфе?
- Угу, - неохотно промычал тот.
- Знаешь, Зырка шутить не любит. Я тебе только что жизнь спасла, так что в расчете. Но "Если не можешь сказать "спасибо", лучше молчи".
- Ага. Точно. - Юноша вскочил, поднимая лук. - Если это не ты его на меня натравила.
- В голову не пришло. А то я бы от тебя да-авно избавилась.
- Ха-ха. И что он тут делает? Как нашел? Нет, не отвечай - по запаху, должно быть. За сотню миль учуял.
Танфия скорчила ему рожу.
- Может, он сбежал за мной следом. - Она наклонилась к шее пса, поглаживая грубую шкуру. - Молодец. А чего ты хочешь... Что такое? - Пальцы ее нащупали под ошейником кожаную трубочку. Внутри лежала записка. Танфия вытащила ее, развернула. Почерк принадлежал ее отцу. Она начала читать вслух:
- "Милая моя Танфия - надеюсь, ты получишь это письмо. Мы понимаем, почему ты так поступила, и хотели бы быть с тобой. Мы с мамой очень волнуемся за тебя. Потеряв одну дочь, мы не думали терять обеих - и все же мы не просим тебя вернуться, разве только после того, как ты исполнишь задуманное. Мы знаем, зачем ты идешь, и благодарим Брейиду за то, что она даровала тебя смелость. Знай, что никто из нашей деревни тебя не станет удерживать. Лучше возьми с собой Зырку. Он защитит тебя ото всякой угрозы. Твоя бабка полагает, что творится беда страшней, чем мы можем представить. Возвращайся живой и невредимой, и верни сестру, коли сумеешь. А до той поры пусть оберегут тебя Брейида и Антар. С любовью, твои родители - Эодвит и Эйния."
На последних словах Танфия расплакалась. Сидевший рядом Зырка, серый, как привидение, но живой, теплый, терпеливый, слизнул с ее лица слезу, и девушка оттолкнула его морду.
- Боги. Отец послал его за нами. Он так любил этого пса, у него, наверное, сердце разорвалось - с ним расставаться.
- Приятно знать, что тебя он любит все-таки больше, - хмыкнул Руфрид.
- Подходите, познакомьтесь с ним. Когда он узнает тебя поближе, то не будет кидаться.
Линден подружился с Зыркой сразу же, но при приближении Руфрида волкодав обнажил клыки и басовито рыкнул. Руфрид с проклятием шарахнулся.
- Дай ему руку понюхать, - посоветовал Линден. - Покорми.
- Поговори ласково, - вставила Танфия.
- Вы уверены, что это собака, а не Артрин? - сардонически поинтересовался Руфрид. - К Линдену ластится, а мне глотку рвать готов? По мне, так большой разницы нет.
Линден помрачнел лицом, но смолчал.
В конце концов Руфрид, хоть и отказывался подлизываться к своему обидчику, все же помирился с Зыркой. Пес принял кусок мяса, позволил себя погладить и даже обмусолил Руфриду руку.
А насколько Зырка полезен, Руфрид обнаружил, когда они продолжили охоту. Пес ловко поднял добычу, а когда стрела нашла цель - принес подбитую тушку.
- Ладно, - признал Руфрид несколько часов спустя, когда путники брели гуськом по лесной тропе, а их будущий ужин свисал с Огонькова седла, кажется, я был к старику слишком суров.
- Ты, должно быть, про собаку говоришь? - процедил мрачно молчавший дотоле Линден.
- Само собой, не про Артрина же!
- Знаешь что? Права у тебя нет так об отце отзываться! - Танфия вздрогнула от звуков его голоса. Она и представить не могла, что юноша настолько зол. - Хватит! Прекрати, а то...
- А то - что? - Руфрид был, если это возможно, в еще большем гневе. Почему я не могу сказать, что думаю? Наш отец - хладнокровный мелкий трус и подлец. Понятно, почему ты не хочешь этого слышать, Лин. Правда, она глаза колет.
- Он добрый человек. Он любит нас. Он не заслужил таких слов.
- Да ну? - Лицо Руфрида исказилось в жестокой пародии на улыбку. - Это тебя он любит, золотце ты его. Ты, небось, и не помнишь, как он со мной обращался в детстве. Словно я ничтожество, меньше, чем крыса в амбаре. Для него ты никогда не ошибаешься, а я - я неправ всегда. Меня он ненавидит. Что же он за отец, что он за человек такой, если может вот так делить родных сыновей?
- Боги, Руфе! Ты меня словно ревнуешь к нему! Это же нелепость!
- Да нет, я тебе глаза открыть пытаюсь! Он слаб. Он бесчувствен. Он недостоин управлять Излучинкой - с Изомирой он это доказал.
- Вот только ее не припутывай! - яростно прошипел Линден. - Ты что, не понимаешь, каково ему было потерять маму?
- А на мне зачем зло срывать?
- Все, не желаю больше слушать! Он добрый человек, а ты... ты неправ.
- О да, Лин, к тебе он добр. Он Изомиру отдал, чтобы оставить тебя.
Долгое, горькое молчание.
Путники вышли к озеру. Простор вод отражал золото вечернего неба, воздух был прохладен, чист и напоет ароматами осени. Алели дубы на опушке, а между нею и берегом озера лежал широкий луг, поросший жесткой травой. Вся картина навевала Танфии мысли о покое и дреме.
- Неплохое место для привала, - радостно выдавила Танфия. - Я проголодалась.
- И я не против, - отозвался Руфрид. - Лин?
- Ладно, - огрызнулся тот, отводя Огонька, чтобы стреножить. - Как хотите.
Руфрид скривился ему вслед.
- Не знаю, с чего это он так взъелся.
- Он потерял Имми, он покинул дом, а брат его с грязью смешал. Тебе мало? Помиритесь лучше. Я уже видеть этого не могу.
- Не можешь? Готов подсказать выход. Отправляйся домой.
- Хотелось бы! - Танфия вспыхнула от гнева. - Неудивительно, что тебя отец не переносит. Надо было позволить Зырке горло тебе разорвать!
Девушка отвернулась, собираясь сходить за хворостом, и в лесу остыть немного.
- Танфия, - донесся голос из-за спины. - Прости.
- Что-о? - Она обернулась.
- Я сказал, прости. Я не хотел. Но это не Линдену жить с тем, что он человека убил. И не тебе, кстати.
У Танфии отвалилась челюсть. Об этом она не подумала.
- Может, ты его просто ранил... - неловко выдавила она.
- Это должно меня утешить? Ну, боги с ним. Давай костер разложим.
Разведя огонь, путешественники по очереди ополоснулись в ледяной воде у берега и собрались у костра греться. Танфия простирнула в озере смену одежду, и натянула чистую - насколько можно назвать чистыми штаны, рубаху и исподнее, прополоснутые в лесной речке. Холодная, жесткая холстина быстро прогрелась от тела. Пока девушка жарила мясо, парни стирали свое разойдясь на несколько шагов и старательно не видя друг друга.
Ужин вышел обильный - кроликов и фазана хватило даже на Зырку, а на ягоды пес и не зарился. Ручеек, стекавший к озеру по узкой промоине, снабдил путешественников родниковой, сладкой водой. После ужина Зырка завалился спать у костра. Примирившийся с волкодавом Огонек пасся неподалеку.
Руфрид и Танфия сидели лицом к костру, оставив озеро по правую руку. Линден сидел напротив, и с товарищами не разговаривал; Танфия даже не могла разглядеть его лица сквозь пламя. Извернувшись, она увидала, что юноша уже закутался в плащ, отвернулся и лег. Как не жаль было Танфии видеть его в таком расстройстве, она не могла придумать, чем бы его утешить. Если бы не свара между братьями, девушка была бы полностью довольна жизнью в ближайшие часы. Даже собственные ее колючки немного притупились.
И тут ее снова настигла волна воспоминаний. Падение, и тьма...
Она тут же стряхнула наваждение, но Руфрид заметил.
- На что ты пялишься?
- Ни на что. - "Он старше меня, - подумалось ей, - вдруг он помнит..." - Руфе, не припомнишь, со мной в детстве никаких несчастий не случалось?
Юноша от удивления сморгнул.
- Сплошь и рядом.
- Нет, я хочу сказать - серьезных. Может, чуть не утонула, там?
- Не припомню. Ты все время куда-то падала, и тут же выбиралась. Тебя удержать было невозможно, хотя ты во всей деревне была самая неловкая. А в чем дело?