- В своем доме, - фыркнул Каламис, - я могу поступать, как мне заблагорассудится.
- Нам скрывать нечего, - невыразительно заявил Линден. - Мою нареченную, сестру Танфии, забрали в рекруты. Мы хотим отыскать ее и вернуть домой. Все. Остальное - чистая правда, кроме нашей поездки в Скальд.
- Значит, вы пошли против царского указа?
- Да, - ответил Линден. - А вы бы - не пошли?
- Ваш родной брат, - вмешалась Танфия, - вез с собой совет не подчиняться этим рекрутским наборам! Откуда взялось то письмо, если не из этого дома?
- Действия Арана нас не касаются. А вы трое... - Взгляд Каламиса ожег всех троих по очереди. - До нас дошел слух, что местный регистат, Бейн, был убит тремя отступниками, весьма похожими на вас. Что скажете? Передать ли мне вас скальдским властям? Или избавить от мучений и сразу зарубить?
Клинок в руке Каламиса дрогнул. Руфрид напрягся. Сдернуть покрывало, набросить на Каламиса и Фейлана, в суматохе разоружить... а потом, подумалось ему, бежать, в спешке бросив и Огонька, и Зырку, не взяв ни луков, ни плащей. Но все ж лучше, чем позволить этому глумливому баричу прирезать всех троих.
Фейлан закрывал телом дверь. На пустом его лице выделялись только распахнутые глаза. Каламис подошел ближе. Острие его меча потанцевало у горла Руфрида. Юноша проглотил свой гнев и не дрогнул. Его светлость был обыкновенным задирой, и самым противным было то, что Руфрид узнавал в нем себя. Острие коснулось горла Танфии, потом - Линдена. Ни та, ни другой не отвели взглядов и не отшатнулись.
- Ты, - Каламис посмотрел Линдену в глаза, - ничего не видел в лесу.
-Я знаю, что я...
- Нет. - Там, где острие коснулось шеи, выступила капелька крови. - Ты не видел ничего. Понятно?
- Чего вы все так боитесь? - процедил Линден сквозь зубы.
Меч нажал чуть сильнее, прорезая кожу. Юноша побледнел.
Больше Руфрид не мог терпеть. Надо было действовать. Танфия стиснула его руку, будто предчувствуя его порыв и пытаясь остановить... и тут кто-то забарабанил в дверь. Фейлан отшатнулся, едва не подскочив. Каламис с божбой обернулся, опуская клинок.
- Кто там? - прошептал он. - Тихо, не впускай.
- Каламис! - донесся женский голос из-за двери. Засов задребезжал. - Я знаю, что ты здесь. Отвори немедля!
Фейлан поспешно убрал оружие и повернул ключ. "Я тебе говорил не...", прошипел Каламис, и тут в спальню ворвалась госпожа Амитрия, похожая на маленький сине-серебряный смерч. Волосы ее были неубраны, черты лица заострились от гнева.
- Что, во святое имя Нефении, вы тут, по-вашему, вытворяете, остолопы вы кровожадные?!
- Учим. Наблюдаем. Тетя, это вовсе не ваше дело!
- Да ну? Оставь гостей в покое!
К полному восторгу Руфрида старушка, будто не замечая меча, отвесила племяннику затрещину. Тот неловко увернулся и покраснел.
- Пошел отсюда! - рявкнула она. -И ножик убери. Сколько раз тебе повторять - никогда не обнажай клинок в доме?! Я сама разберусь.
Помрачневший Каламис вбросил меч в ножны и вышел, сопровождаемый братом. Танфия тут же принялась квохтать над царапиной на шее Линдена, но тот отстранился, говоря: "Да ничего, чешется только".
Госпожа Амитрия смерила гостей недобрым взглядом. Свет из коридора превращал седые волосы в серебряный нимб. В глазах ее проблескивало безумие. Каламис Руфрида не пугал совершенно; а вот эта хрупкая старушка была куда страшнее.
- Мы просили от вашего дома лишь заботы о моем брате, - проговорил Руфрид. - Мы не причинили вам зла. Что, во имя всех богов, мы натворили, чтобы заслужить такое?
- Вы нарушили запрет, - ответила госпожа Амитрия. - Никогда не говорите о том, что есть и чего нет в Ардакрии. Понятно?
- Нет, - отрубил Руфрид.
- Ложитесь спать. - Полы ее накидки разметались, когда госпожа Амитрия повернулась. - Каламис вас сегодня не побеспокоит, обещаю.
Завтрак прошел, будто бы ничего и не случилось.
Как и прошлым вечером, дорогих гостей пригласили оттрапезовать с княжеским семейством, а владыка с супругою обходились с ними, точно с заезжими дворянами. Княгиня даже потрепала Линдена по плечу во словами "Как мы себя чувствуем сегодня?", и постоянно спрашивала, не голоден ли бедняжка.
Острый взгляд Танфии различал фальшь только в вежливой маске господина Каламиса. Он накалывал кусочки плодов на нож и предлагал гостям с таким нехорошим блеском в глазах, словно видел в этих кусочках их сочащиеся кровью сердца.
Ночь трое путешественников провели в неимоверной кровати Линдена, положив Руфрида в середине. Они с Танфией поочередно несли стражу, но никто их так и не побеспокоил. Только когда Руфрид тихонько поцеловал девушку в губы, Линден - якобы спящий - заметил "Даже и не думайте!", отчего все трое расхохотались.
Теперь Танфия решила принять правила игры и завязала вежливую беседу. Руфрид присоединился, подавая ядовитые реплики и вообще выставляя себя деревенщиной, Линден же отмалчивался.
После завтрака Линден ушел отдыхать, Руфрид отправился в конюшни, Танфию же владыка Даннион пригласил в библиотеку. Девушке этот чертог показался пещерой сокровищ, которые она и не мечтала узреть. Владыка Даннион, обрадованный искренним воодушевлением ученицы, показывал ей новенькие издания Сафаендера с изумительными иллюстрациями, пьесы и поэмы, которые она мечтала прочесть, книги писателей, о которых девушка и не слыхивала. Завороженная, Танфия совершенно выпустила из головы безумие прошлого вечера, и едва не забыла о цели своего путешествия.
Ей нравился владыка Даннион, но душа его оставалась для посторонних закрытой. Так что завести разговор о чем-то, кроме литературы, Танфия не осмеливалась.
После обеда ее нашел Руфрид, принеся с собой запах навоза и холода.
- Линдену намного лучше, - сообщил он вполголоса, стараясь не потревожить владыку Данниона, читавшего что-то за столиком у окна. - Мы с ним приглядели за лошадьми. Думаю, завтра с утра нам пора отправляться.
Танфия, с головой ушедшая в "Эскадале", с трудом вернулась к реальности.
- Да. Огонек и Зырка уже, наверное, отдохнули.
- Не уверен, - прервал их владыка, откашлявшись, - что вы можете уйти.
- Что? - переспросил Руфрид.
- Об этом вам следует посоветоваться с господином Каламисом.
- Но ваша светлость, - изумленно проговорила Танфия, - разве есть у вас причины нас задерживать? Конечно...
- Поговорите с моим сыном. Мне больше сказать нечего. Простите... Последнее слово растворилось в очередном хриплом "хрммф", когда владыка Даннион вновь углубился в чтение.
- У нас будут большие неприятности, - предрек Руфрид. Они с Танфией и Линденом заглядывали в стойло Огонька, в то время как Зырка восседал рядом на булыжной мостовой. Наступал ясный, холодный вечер. - Они не хотят нас отпускать.
- Потому, что я помянул бхадрадомен? - взвился Линден. - Боги, да чтоб вовсе этого не было! Если б вы двое не взялись любиться посреди леса...
- Эй, вот не надо! - воскликнула Танфия. - Это вы с Руфе завелись из-за отца, если меня память не подводит!
- Да какая разница? - мрачно поинтересовался Руфрид. - Мы тут застряли. Каламис только и ждет, чтобы мы дали ему повод нас прикончить.
- Можем бежать сейчас, - предложил Линден. - Пока они этого не ждут.
-Не так просто, - возразил Руфрид. - Ворота заперты. Даже когда сам Каламис в замке, склоны холма объезжают всадники. Луки наши отнесли в оружейную - без спросу не заберешь. Кроме того, если мы сбежим отсюда, Каламис сообщит в Скальд, чтобы за нами отрядили погоню.
- Значит, надо действовать не грубой силой, а умом. - Танфия поощрительно похлопала его по плечу.
Руфрид оскалился.
- Нечего язвить, а то без койки оставлю.
- Угрожаем? - ухмыльнулась Танфия.
Линден закатил глаза.
- Ну, а что-нибудь умное вы можете сказать? - нетерпеливо полюбопытствовал он.
- С Каламисом, по крайней мере, все ясно, - заметила Танфия. - Меня остальные волнуют. Вроде милые такие, но о главных вещах с ними и не поговоришь. Может, усыпить их внимание? Ты, Лин, можешь захворать обратно, вот они и решат, что еще пару дней мы никуда не стронемся. А мы пока поищем выход.