Диверсанты безупречно справились с задачей, уничтожили важный транспортный объект на территории, занятой противником.
В эфире прозвучал приказ:
– Валим, хлопцы, все сделано!
Минировать было нечего, да и незачем – все горело. Диверсанты покидали разгромленный объект, запинаясь о тела и разрушенные конструкции. Пострадавших среди них не было.
Командир РДГ, подтянутый белобрысый офицер, едва разменявший третий десяток, самодовольно докладывал по станции спутниковой связи:
– Задание выполнено, уходим.
Лесной массив тянулся западнее аэропорта на многие километры, в нем можно было спрятать целую дивизию. Но диверсанты домой не вернулись.
В Калашовке располагался штаб бригады специального назначения Министерства обороны ДНР. Ее полгода назад отвели от границы, рассредоточили по окрестным селам. Две роты и охрана стояли в Калашовке.
Сигнал поступил оперативно, с борта едва не разбившегося Ан-24. Второй пилот орал так, что дрожало все Северное полушарие.
Два грузовика с ополченцами оказались на опушке через десять минут. Ровно столько им потребовалось, чтобы примчаться из Пырино. В это время диверсанты еще орудовали на объекте. Бойцы рассредоточивались.
Из Калашовки прибыл микроавтобус с бойцами комендантского взвода. Их было человек девять. Они разбежались, заняли позиции на восточных подступах к полю, ждали указаний.
Отходящих диверсантов встретил прицельный огонь со стороны леса. Трое упали замертво, остальные залегли, стали отползать, изрыгая свинец и проклятья в адрес ненавистных сепаратистов. Белобрысый командир что-то яростно выкрикивал в рацию. Его подчиненные пятились, вели ожесточенный огонь. Попытки прорваться в других направлениях тоже успеха не возымели.
– Слава Украине! – орали диверсанты, попавшие в ловушку. – Смерть врагам! Сдохните, твари!
Их командир, невзирая на молодость, имел боевой опыт. Он собрал подчиненных в ударный кулак в районе искореженного кукурузника. Диверсанты пошли на прорыв, швыряя гранаты. Они возникали из клубов густого дыма, страшные, орущие, в перепачканных комбинезонах, бежали, катились кубарем, снова вскакивали.
Группа состояла из отъявленных фанатиков, самых настоящих, непримиримых украинцев, свято верящих в свое превосходство и ничтожность врага. Парни не учли то обстоятельство, что против них работает спецназ. Простое оцепление они пробили и расшвыряли бы. Но не этих людей.
Грузовик стоял на примыкающей дороге, развернувшись задним бортом. С него разразился судорожным лаем крупнокалиберный пулемет. Троих порвало в клочья и разбросало. Остальные стали беспорядочно отступать, искали спасение в дыму.
Командир уцелел. У него хватило ума не корчить из себя героя.
Он кричал, срывая голос:
– Все назад, в здание! Занять круговую оборону!
Вопрос со сдачей в плен как-то не рассматривался. Да и правильно, кто бы стал их брать?
Диверсанты занимали оборону в западном крыле. Оно почти не горело, и туда еще не добрался удушающий дым. Уцелели семеро. Они вбежали в здание, рассредоточились по этажам.
Ополченцы замкнули кольцо вокруг летного поля, сужали его. Грузовики подбирались все ближе. Пулеметчики крушили оконные проемы, разбивали кладку, мешали диверсантам вести огонь. Гранаты к РПГ у них иссякли, осталось стрелковое оружие. Но ополченцы не спешили в атаку, сообразили, что потери ни к чему.
Ми-8 вынырнул из-за тучи, камнем кинулся вниз, но не разбился. Пилот был опытный, хотя и любитель быстрой езды. Вертолет резко замедлился, покачался и приземлился.
Группа спецназовцев в количестве пяти человек высадилась из него за несколько секунд. Экипировка у них была не полной, но достаточной для ведения боя. Шлемы, бронежилеты, теплое защитное облачение. Вооружение штатное. У каждого АКС с пятью запасными магазинами, гранаты, нож, пистолет.
Помог случай. Группа под командованием капитана Алексея Корнилова, заместителя начальника охраны штаба бригады, возвращалась из Рубцовки, куда сопровождала ценный груз. В командировке оружие не пригодилось, зато сейчас оказалось кстати.
Сигнал о ЧП в аэропорту они получили, когда проходили границу двух непризнанных республик. Голос начальника штаба бригады подполковника Былинского дрожал от волнения.
– Мы немедленно летим туда, товарищ подполковник, – отозвался Корнилов. – Без нас никакого штурма, оцепить и ждать. Разберемся на месте. Сообщите капитану Невельскому, чтобы его люди не вздумали по нам стрелять.