— Седой Орел ледяных стран знает нашу езду! — воскликнул Жозеф. — Ветер Пампасов, я как-нибудь приеду в «Каменный Столб». Мы еще поговорим. Мы просидим целую ночь за матэ, сигарами и гитарой. Счастливой дороги!
Вещи Линсея и Ретиана были увязаны в кожаные мешки по бокам седел. Напутствуемые пожеланиями индейцев, всадники выехали за ограду и очутились перед волнистой равниной.
III
Ретиан и Линсей не проехали и ста шагов, как перед их глазами развернулись залитые солнцем пампасы.
Степь напоминала остановившееся движение отлогих волн. До самого горизонта тянулась эта волнистая равнина, изредка прорезанная впадинами, вырытыми водой ручьев и речек, с кустарниками по берегам.
В разных сторонах пространства виднелись темные пятна, вокруг которых медленно передвигались темные точки.
— Это стада, — сказал Ретиан. — Стада быков и лошадей. Они постоянно будут попадаться нам — то вблизи, то вдали. Ну, сеньор Линсей, дорога нам предстоит утомительная; пустим лошадей рысью, а к вечеру заночуем в каком-нибудь ранчо. Вы не устанете?
— О нет, — ответил Линсей, — я так полон чувством новизны, что, кажется, мог бы ехать без сна и без пищи три дня.
Всадники ехали по высокой траве, начинающей желтеть, так как давно не было дождей. Почва была сухая и твердая. Никакой резко намеченной дороги здесь не было, следы колес, подков, копыт разбегались по всем направлениям, пересекаясь, как петли крупно связанной сети.
Проехав два или три километра, путешественники повстречали огромное стадо быков, которое сопровождал отряд гаучо — запыленных, загорелых всадников в широкополых соломенных шляпах. Огромные, взлохмаченные собаки бегали около стада, загоняя отбившихся быков в кольцо. Быков гнали на бойни в Пелотас.
Пастухи — гаучо — были вооружены короткими пиками из тростника, с железным острием на конце; этими пиками они кололи быков, когда те отбивались от стада или сворачивали с дороги. Кроме того, длинные кожаные бичи беспрестанно щелкали в воздухе и по спинам животных.
Ретиану и Линсею пришлось отъехать в сторону и объехать стадо кругом, потому что опасно было бы стать помехой этой лавине животных и даже рассердить хотя бы нескольких из них.
Всадники долго объезжали стадо, которое шло, пыля, ревя и мыча, сотрясая почву и распространяя густой едкий запах.
Некоторые из гаучо, подъезжая к путешественникам, вступали в разговор с Ретианом. От них он узнал, что Вермонт в позапрошлом году совершенно разорился и у него нет больше стада. Одни говорили, что его обманули торговцы, другие — что его скот весь пал от неизвестной болезни. Так или иначе, но Вермонт жил теперь в большой нужде.
Раздав гаучо несколько пачек папирос, Ретиан некоторое время ехал задумчиво, затем, видя, каким удовольствием полон Линсей, для которого все было ново и интересно, оживился и заговорил:
— Мы одеты, как гаучо, но наша, в особенности моя, одежда — это показная, праздничная сторона жизни гаучо. Вы только что видели их на работе. Их жизнь сурова: большую часть жизни они проводят в седле.
— Но разве они не отдыхают?
— Отдыхают? Раз, два в день, и то не всегда, гаучо заедет в ранчо, попьет матэ — и опять в седло. Беспрерывно, мерным шагом они объезжают стадо. Хлеб здесь редкость; едят мясо, тыквенную кашу да картофель. Если спят, то немного, больше днем.
— Почему же днем?
— Спят и ночью, по очереди. Однако ночью стадо может испугаться чего-нибудь: пробежит страус, мелькнет тень газели; бывает, животные затоскуют от раздражающего их лунного света и разбегутся, смешаются с другими стадами, наделают гаучо беспокойства и горя.
— Да, это не так просто, как я думал.
— Совсем не просто, — продолжал Ретиан. — Я знаю, что говорю, так как когда был подростком, то часто проводил с гаучо целые недели. Бывает так: бык чего-то испугался, заразил испугом несколько других, — те помчались сломя голову, за ними еще, еще — и вот стадо в десять тысяч голов мчится, все ломая и круша на своем пути. К ним присоединяются встречные стада. На сотни километров распространяется суматоха, и некоторые стада даже пропадают без вести. Проходит много дней, пока они отыщутся.
— Как ошибочно я составил себе представление о пампасах как об однообразной сухой равнине! — сказал Линсей.
— О, нет. Пампасы очень разнообразны, — отозвался Ретиан. — Вот так называемый «памперо» — гроза с ураганом, страшным громом, беспрерывными молниями — наводит панику на быков. Ища укрытия, они мечутся во все стороны, а за ними гоняются гаучо и собаки.