***
Один и тот же сон снился Киану слишком часто. Юноша уже не помнил, сколько раз вскакивал в холодом поту, одержимый ужасом и смятением. Словно в реальности перед ним представал родной дом. Он видел лица своих родителей - отца, раздувающего меха на кузне, и мать, перебирающую ягоды. Их полуулыбки отражали спокойную радость, прямо как в тот день... Кайт играла с Инеей - девятилетней дочерью портного. Они были неразлучными подругами и часто выбирались на поляну, где носились, претворялись напыщенными дамами или рассказывали друг другу небылицы, глядя на тающее за горизонтом солнце. Во сне всегда все начиналось, как и семь лет назад. Девчонки играли в закатных лучах, в то время как Киан подобрался к ним очень близко: он любил неожиданно пугать их, наслаждаясь глупым детским визгом, а затем заливистым смехом, уносившимся далеко за лес. Незаметно парню удалось подползти к куче бревен, которые сложили здесь для строительства новой молельни. Он затаился, выжидая нужный момент. Запах свежей травы и песня кузнечиков радовали, напоминая о том, что лето едва вошло в свои права. Все это было прекрасно. Все это... было. Внезапно Киан почувствовал боль в переносице и, приложив пальцы к ноздрям, ощутил, как по рукам стекают алые ручейки собственной крови. Голова слегка закружилась, а виски сдавило, словно тисками. «Что со мной?» - каждый раз спрашивал себя Киан, видя этот сон. И каждый раз летняя сказка оборачивалась кошмаром. - Инея, нет! - крик сестры застыл в ушах на долгие годы. Девичий визг, а затем яркая вспышка, озарившая поляну, словно молния. Парень инстинктивно зажмурился, затем вновь услышал вопль, принадлежавший сестре. - Кайт! - завопил он, попытавшись подняться. Руками цепляясь за бревна, он хотел встать, но тело будто отказало. Кровь продолжала хлестать, пачкая рот, шею и оставляя липкие теплые пятна на рубашке из серого нежного льна. Внезапно совсем рядом прозвучал вороний хриплый крик. Он нарастал с каждой секундой, вплетаясь в осознанный сон. «Лур? - удивился Киан, пытаясь вглядеться в ставшее черным небо, - разве он был уже тогда?..» Вновь крик. И вновь. Вопли боли сестры сливались с тревожным голосом ворона. Парень хотел сделать вдох полной грудью, но тут же закашлял. Крик ворона. Визг сестры. Крик ворона. И воздух, которого больше не было. Киан вырвался из сна и утробно закашлял, чувствуя, как слезятся глаза. Упавшая свеча подожгла пергамент, а огонь, в дикой пляске, ринулся на полки с книгами. «О, нет!» - в ужасе подумал юноша, попятившись к двери. Лур, видимо, давно слетел со своей жерди и вырвался в открытое окно в попытке разбудить братьев и магистров хриплым карканьем. Тем временем пламя с жадностью пожирала старые фолианты, древние свитки и летописи. - Помогите! - в отчаяние закричал Киан, распахнув дверь. Темный коридор башни ответил ему многократным эхо. - Здесь пожар! - Пожар! - передразнил юношу ворон. - Ну же! - срывая глотку заорал тот. - На помощь! Киану стоило бежать, но он всей душой желал спасти книги от смерти. Не потому что боялся быть наказанным или изгнанным. Он страшился, что знания, собранные людьми за столько лет, будут потеряны. Без них он никогда не сможет создать то, о чем мечтает. Не раздумывая, он бросился сквозь дым и, схватив первую попавшуюся стопку, швырнул ее в сторону двери. Шурша страницами, опаленные книги покатились по крученой лестнице, попадаясь под ноги братьям, которые уже неслись, расплескивая воду из ведер. На нижнем этаже зазвучал колокол, который предупреждал об опасности всех обитателей Цитадели. - Пожар! - вновь раздался голос Лура. Киан швырнул еще одну стопку в сторону двери, как внезапно ветер, ворвавшийся в окно, толкнул огонь к его лицу. Парень успел отскочить, однако тут же ощутил запах паленых волос - его ресницы и часть бровей слизнуло пламя. Вновь глотнув горького дыма, Киан отшатнулся, чувствуя, как кружится голова. Огонь продолжал смертоносную пляску по помещению, но юноша уже не различал его цвет. Отравленный гарью, он сполз по стене и с тех пор помнил лишь непроглядную тьму забытья. *** В комиссии было всего трое членов. И все они, включая магистра Люция, были явно не настроены хвалить Киана. Вчерашняя ночь перечеркнула все, что парень когда-то мог иметь - случайно устроив пожар в здешней библиотеке, он фактически подписал себе приговор. - Итак, - пробубнил старый магистр Родвейк, шаря по столу в поисках чего-то, - сегодня мы решим твою судьбу, Киан Лоурен. Ты вообще понимаешь, в чем дело? Секретарь тут же протянул магистру какую-то бумагу. Тот проглядел ее глазами, смачно обслюнявил пальцы и перевернул лист. Спустя несколько секунд он разочарованно покачал головой и передал список другому. Парень стоял напортив стола, находившегося на возвышении. Себя он чувствовал букашкой, которую вот-вот раздавят. Да, он мог найти миллионы отговорок, но ни на кого они тут не действовали. Он - сам за себя, с первого до последнего дня, проведенного в этих стенах. Зато в лицах братьев-алхимиков читались довольные усмешки: все они пришли поглазеть на то, как сам Киан Лоурен, некогда зазнававшийся ненавистник магии, сгинет в силках, поставленных собственной глупостью. - Киан, - произнес второй человек из комитета. Им был сам магистр Люций. - Ты осознаешь степень своей вины? Юноша набрал в легкие побольше воздуха и, вцепившись пальцами в завязки ученического плаща, возразил: - Но ведь это вы нагрузили меня работой! Я не спал почти два дня. Не удивительно, что... - Лоурен... - раздался спокойный голос третьего человека, заседавшего в комиссии. Им был магистр Агнис. Ему было около пятидесяти, и из всех ученых он казался наиболее адекватным, - тебе задали вопрос, а не просили оправдаться. Киан опустил взгляд к полу. Ему не хотелось признавать свою ошибку, однако он не мог этого не сделать. Ему было стыдно за уничтоженные книги. - «Сочинения о травах Альфенса Морроу», - начал перечисление Агнис, - «Записки из странствий к восточному берегу», «Магия как средство науки», «Порошки от болезней костей». И еще двадцать семь книг, которые никогда не восстановить. Нам придется делать запрос в другие Цитадели, возможно, даже в другие государства, чтобы найти копии для переписи. А скольких студентов ты лишил базы для научных изысканий? Мне стыдно за тебя, Лоурен. - Простите, - произнес парень, не поднимая глаз. В первую очередь он не хотел видеть ликующих лиц своих сокурсников - особенно тех, кто когда-то метил на место в библиотеке. - Мы должны наказать его, - вмешался Люций. Родвейк махнул рукой, вновь услышав что-то о наказаниях. Видимо, это слово осточертело не только Киану. - Думаю, исключение является достойной платой за содеянное, - з