Чистка и обжарка корнеплодов, а также кипячение воды на суп заняли минут пятнадцать. Травок с собой она не так много носила, успел уже избаловать Ненависть высокой кухней с отменными бонусами мастер-кулинар Сорхо, и уступающие навыки Хэйт редко пригождались.
Художница быстро закончила готовку, уложилась в полчаса. Накрыла котел крышкой, металлическим прутом с крюком на конце сняла котел с огня, переместила на свободный подвес над едва тлеющими угольками. Покряхтела немножко в процессе: не столько тяжело, параметр силы позволял и больший вес поднимать, сколько неудобно.
Никто из встреченных здесь орков не просил о помощи. Они в основном даже внимания не обращали на пришлую, занимались своими делами. Не апнулась святая доброта, не прокачалась кулинария.
Ощущение правильности — вот, что получила за свой труд Хэйт.
— Выход, — шепнула она перистым облакам, собравшимся вместе так, будто это небесная птица летит в вышине.
— Вив, — обратилась к другой небесной птице Вероника. — Не могла бы ты не скидывать свои дела на модуль?
Пернатая явно тусила на крышке ИМПП, пока ее хозяйка лежала внутри. Неопровержимые следы пребывания на хромированном покрытии в виде маленьких аккуратных «ватрушек», где центр беленький, а «завиток» вокруг белизны выполнен в цвете зеленый мох, безошибочно указывали на пернатую.
Ника нервничала, потому как на мобильный в ее отсутствие звонили. Три пропущенных: один от Ани, второй от Стаса и третий из клиники, куда она на днях отвозила Зеленкина… Вызов от Стаса она проигнорирует, сам так велел в сообщении ранее. Потапова прискачет к ней вечером, это как дважды два. Из клиники наиболее важный звонок.
Она открыла электронную почту: верно, отчет о вскрытии пришел. Вчиталась… Поняла, что ничего не поняла — много медицинских терминов.
— Звоним? — спросила Ника попугайку, а точнее, попыталась подготовить саму себя к безрадостному разговору.
Работник клиники ответил после первого же гудка. Проявил тактичность, расшифровал непонятности. Вероятно, не впервой с неподготовленными людьми общаться.
Зеленкин ушел от сердечного приступа. Судя по состоянию сосудов и изношенности внутренних органов, к Нике он попал уже в преклонном возрасте. По виду и не скажешь, он скакал и пел задорные: «Чви-и-и-и, чви-и-и-и», а на деле бойкий птиц уже старичок был. Конечно, отлет из родного дома, стресс от пережитого, поимка, сколько-то дней в одном доме с котами, переезд к Веронике и Вив — это все не могло не повлиять на маленькое сердечко.
— Возраст, — завершил пояснения сотрудник ветцентра. — Он никого не щадит.
Иных внутренних проблем, как то: инфекций, грибков или паразитов у мальчика не обнаружили.
На остатках самообладания Ника завершила разговор. Выбежала из комнаты, с горящим лицом домчала до ванной, едва не наступив на тявкалку… Когда мужчина с располагающим к себе голосом говорил про Зеленкина, про его маленькое сердечко, девушку затопило искреннее и жаркое чувство несправедливости. Нерациональное, неправильное.
Однако, если бы такое было в ее власти, если бы невозможная связь между инфарктом престарелой соседки и инфарктом пернатого друга существовала, Ника без раздумий променяла бы жизнь двуногой старушки на жизнь крылатого старичка. Такой связи не было, всего лишь два сердечных эпизода произошли в короткий промежуток времени. В мире ежесекундно у кого-то прихватывает сердце, и не всякий пациент выкарабкивается.
— Дос-статочно, — скрипнула зубами художница.
«Надо научиться отпускать», — эту фразу она слышала так часто в выпускном классе средней школы, что перестала воспринимать. Пустые, бесполезные слова. Отговорка для тех, кто «готов жить дальше». Ширма между болью и безразличием.
Психолог утверждала, что в ней говорит юношеский максимализм. Бывший папин лучший друг за отказ поставить подпись в нужном ему месте назвал эгоистичной мерзавкой.
Очевидным путем, чтобы отпускать кого-то было легче, казалось — не привязываться. Чем меньше тех, кто врос в фибры души, тем проще расставания. Кто бы мог подумать, что комок перьев успеет стать для нее таким значимым?
Комнатная «виверна» раскричалась так, что на другом конце квартиры стало слышно.
— Вив нужен друг, — Ника ополоснула лицо, кивнула отражению. — Одиночество явно не для нее.
Подыскивать нового товарища «вот сейчас» не пришлось: заявились Анютины глазки и музыкант с глубокими тенями под глазами да слегка безумной улыбкой. И оба с игровыми новостями.